Вилкин Б.И. Воспоминания ветерана, сборщика атомных бомб

Я родился 10 января 1930 года в семье учителя. Всю свою сознательную жизнь я старался учиться. Окончив в 1949 году среднюю школу, поступил в Ленинградский электротехнический институт инженеров железнодорожного транспорта. Но окончить институт не удалось. В 1953 году по спецнабору был призван в ряды Советской Армии и зачислен слушателем 5‑го курса Артиллерийской академии имени Ф.Э. Дзержинского, после окончания которой в декабре 1954 года был направлен для дальнейшего прохождения службы в должности инженера по электроизмерительным приборам на научно-исследовательский артиллерийский полигон ГАУ, расположенный на станции Донгуз Чкаловской (ныне Оренбургской) области.

В феврале 1955 года я, тогда молодой инженер-лейтенант, был вызван в Москву и откомандирован из МО СССР в Министерство среднего машиностроения (сейчас Министерство РФ по атомной энергии), где прошел специальную подготовку и был допущен к сборке, хранению и окончательной подготовке к применению первых советских атомных бомб типа РДС (это сочетание можно расшифровать, как реактивный двигатель Сталина). Взрыв такой бомбы был произведен на Тоцком полигоне во время корпусных учений с участием войсковых подразделений и современной боевой техники.

После подготовки из офицерского состава были сформированы сборочные бригады. Бригада, в которую я входил, была под № 1, и мы были направлены в авиационный гарнизон Веселое Крымской области. Другие три бригады были размещены на Западной Украине, в Белоруссии и в Северо-Западном районе страны. Далее, через некоторое время, нашу сборочную бригаду передали в в/ч 62047 (12‑е ГУ МО СССР) и подчинили командиру базы, расположенной в районе Феодосии. На сборочную бригаду возлагались следующие задачи:

1. Сборка ядерных бомб типа РДС;

2. Хранение собранных ядерных бомб;

3. Окончательная подготовка бомб перед использованием и их предполетная подготовка в бомболюках самолетов-носителей.

Изделия на сборку поступали с нашей базы в разобранном виде, т.е. узлы и детали находились в своей таре или контейнере. Все сборочные работы проводились строго по технологическим инструкциям и считались особо ответственными и опасными. Поэтому каждая операция выполнялась только двумя исполнителями.

При работах особое внимание уделялось вопросам техники безопасности, т.к. малейшее отступление от технологии сборки и нарушение требований инструкции (удар, падение детали или узла, разряд статического электричества и т. д.) могли привести к взрыву или неполному ядерному взрыву. Кроме того, принимались постоянные меры по защите как от радиоактивной пыли, которая возникала при механических работах с деталями ядерных зарядов, так и от излучений постоянных нейтронных источников.

К сожалению, приборные методы контроля радиоактивного заражения и облучения в бригаде в тот период отсутствовали, учет доз облучения не производился.

Для сборки центральных частей ядерных зарядов в сборочных помещениях были предусмотрены специальные рабочие места и стапели, хранилище для отдельных деталей, а также могильник для изоляции отработанных расходных материалов (салфеток, перчаток и т .д).

Личный состав бригады в процессе тренировок и учебы отрабатывал полную взаимозаменяемость между различными специалистами бригады (сборщиками центральных частей, специалистами по инициированию, обслуживанию приборов автоматики, бародатчиков и радиодатчиков). Выполнение операций доводилось до автоматизма.

Я в бригаде занимал должность инженера бригады, а с апреля 1955 года - должность старшего инженера бригады.

Следующая бомба, которая поступила в бригаду, была «Татьянка». Она была совершенной и более безопасной по сравнению с РДС. На «Татьянке» был уже установлен импульсный нейтронный источник, и ее транспортировка допускалась на всех видах транспорта. Сборку центральных частей этой бомбы производили в заводских условиях.

Кроме сборочных работ, личный состав бригады нес постоянное боевое дежурство. Даже в свободное от службы время нельзя было без разрешения сходить в кино, принимать гостей или выехать из пределы гарнизона. В любой момент бригаду могли собрать и отправить на объект. В некоторых случаях, когда этого требовала внешнеполитическая обстановка, по указанию командования бригада переходила в повышенную боевую готовность, во время которой бомбы уже находились в бомболюках и после небольшой предполетной подготовки «изделий» самолет мог подняться в воздух.

Хотелось бы отметить, что к своим обязанностям личный состав бригады относился с большой ответственностью, так как отлично понимал, что от успешного решения поставленных командованием задач во многом зависит судьба страны, ее обороноспособность.

13 февраля 1957 года сборочную бригаду и технику передали в в/ч 93459, которую в начале подчинили командованию дальней авиации страны, а затем с сентября 1958 года - командованию авиации Черноморского военно-морского флота. В данный период пришлось осваивать новые СБЧ (специальные боевые части) крылатых ракет К‑10, которые начали поступать в авиацию ЧФ ВМФ.

С июля 1962 по январь 1965 года я проходил службу в в/ч 95131 Балтийского ВМФ, куда был назначен на должность начальника группы сборки с целью обмена опытом.

В январе 1965 года после заболевания и отстранения от работы с ядерными зарядами был переведен в в/ч 42888 (ГРАУ ВМФ СССР) на должность военпреда 864‑го ВП МО СССР в г. Куйбышев. Пришлось заново осваивать новую для меня работу и технику, изучать целый ряд незнакомых мне ранее технических дисциплин, реактивные двигатели твердого топлива, их испытания, метрологию, надежность и т. д. Все это было необходимо для работы. В марте 1975 года я был назначен на должность заместителя старшего военпреда 864‑го ВП.

После ухода в отставку в 1981 году я продолжил работу в этом же представительстве, но в качестве гражданского инженера. Практически продолжил выполнять свои прежние обязанности. А в августе 1997 года уволился из данного представительства на пенсию.

Воспоминания Б.И. Вилкина вошли в книгу «Ветераны особого риска земли Самарской». Автор Лукашевич Л.А., изд. Самара 2007 г., стр 389-391)