Тонут звезды в Москве-реке,

И ладьёю скользит луна.

Ещё виден твой след на песке,

А вокруг звенит тишина…

Я сказал тебе все не то,

Я сказал тебе все не так,

Я хотел тебе крикнуть - постой!

Но не крикнул. Я так устал.

Я устал от долгих разлук,

От упреков и горьких слов,

От твоих неласковых рук,

От моих мальчишеских снов.

От тревожной тоски устал,

И устал я любить тебя.

Я б давно от тебя убежал,

Но куда бежать от себя?

Звезды тускнут в речном стекле,

Уплыла за тучи луна,

А на всей огромной земле

У меня только ты одна.

Я тебя увидел на Чегете,

В ярких брызгах снега ты промчалась.

Так счастливым людям на планете

Афродита в древности являлась.

А потом искал тебя я взглядом

В холлах от “Азау” до “Иткола”

И не знал, что ты со мною рядом,

Что и ты отсюда, из “Терскола”.

Припев:

Ты веселая,

Ты красивая,

Хоть о чем-нибудь меня попросила бы.

Хочешь - лыжи донесу,

Хочешь - сходим в Адыл-Су,

Хочешь - я рододендроны отыщу.

Только на меня и не глядишь ты,

Даже как зовут тебя - не знаю.

Потому тебя я Афродитой

С самой первой встречи называю.

Как бы мне узнать тебя поближе,

Но в твоих глазах лишь снег да трассы,

И когда тебя я ни увижу,

Все вокруг тебя толпятся ассы.

Припев.

Я еще катаюсь очень мало,

Но теперь мне нет пути иного.

Осенью куплю себе “металлы”,

А весной в Терскол приеду снова.

И тебя, я знаю, снова встречу

На знакомых снежниках Чегета,

И тогда в такой же теплый вечер

Будет эта песенка допета.

Припев.

Апрель1972 г.  Терскол.

Опять за окошком бушует Баксан,

Сражаясь с ночной тишиной.

А я, почему-то, не знаю и сам,

Сегодня как будто хмельной.

Сердце с гор не вернулось,

Больно щемит в груди.

Что-то мне рано взгрустнулось -

Разлука еще впереди.

Сюда не домчатся гудки поездов

И рев самолетных турбин.

И нет на планете больших городов,

А есть только гор серпантин,

Белые груди Эльбруса,

Старый приятель Чегет.

Если в горах не струсил,

Другой уж дороги нет.

Баксанские сосны сбежались гурьбой,

Звезда в вышине - это «Ай»*.

Прощаюсь с горами, со снегом, с тобой,

Нелегкое слово - прощай.

Дни пронеслись как склоны

В свисте несущихся лыж,

Вот уж капелей звоны

Слышатся с тающих крыш.

Смешная привычка - давать адреса,

Ведь писем не будет, не жди.

Давай лучше бросим монетки в Баксан,

Чтоб встреча ждала впереди.

Просто взмахнем руками,

Взглянем друг другу в глаза,

Ведь все равно словами

Главного нам не сказать.

*Высокогорное кафе на Чегете

Апрель1972 г.  Терскол

Уж много лет страна моя

Не проливает кровь в боях,

А нас война не выпустит никак.

Как мушкетеры - в гуще драк,

И снова бой, и снова враг,

И, только вот, антенны вместо шпаг.

“Фантомов” вой над головой,

В пустыне бой, и в джунглях бой.

Оружие моё не чертит трасс,

Но, если цель теряет “Хок”**,

И ПТУРС*** опять уходит вбок,

Пусть кто-то добрым словом вспомнит нас.

*Радиоэлектронная борьба

**Американская зенитная ракета

*** Противотанковый управляемый снаряд

Годы прошли как станции,

Скоро уже прибытие.

Под перестуки месяцев

Поезд замедлит бег,

А по ночам все снятся мне

Старые общежития,

Песни поры студенческой

И беззаботный смех.

Жизнь разбросала нас давно,

Редко случалось встретиться,

Каждого вел своим путем

Данный судьбой билет,

Но все равно как звездочка

Старая дружба светится,

И мне как прежде дорого

Братство тех давних лет.

Головы побелили нам

Жизни семестры длинные,

Сколько зачетов сдали мы,

Сколько ещё сдадим!

Ну, а в душе мы прежние,

Нет не страшны седины ей

И до последней сессии

Молодость сохраним.

И снова солнце

                скатилось в океан,

И календарь

                стал на листочек тоньше,

А наша жизнь, как утомительный роман,

Где каждая страница всё о том же.

На берегу

                любого кто то ждёт,

А здесь мы все

                друг другу

                            надоели,

И каждый день наш

тянется как год,

Скрипит с натугой колесо недели.

Да, видел я

                Гаванну и Сидней,

Античные руины

Геллеспонта,

Но это только пять коротких дней,

А двести дней –

вода до горизонта.

И не спасут

                от тягостной тоски

Ни вахты нас,

                ни карты, ни гитара,

Уж лучше б степь,

уж лучше бы пески,

Полынь сухая знойного Кап. Яра.

По склону вверх,

За шагом шаг

Шагаем и шагаем.

Тяжёл рюкзак,

И пот в глазах,

Но мы не унываем.

И пусть наш путь ещё далёк

И труден и горист,

Но тот, кто в горы не ходил,

Тот просто не турист.

Но вот привал.

Хоть ты устал,

Но не спеши ложиться,

Ведь даже ночь

Уходит прочь,

Когда костёр искрится.

А у костра веселье, смех,

Играет гитарист,

А кто не любит песни петь,

Тот просто не турист.

Кипит котёл,

Уставлен стол

Дымящейся посудой.

И щи с дымком -

Не просто щи,

А маленькое чудо.

И по еде мы взять могли б,

Наверно первый приз,

А кто не любит много есть

Тот просто не турист.

Влезай в мешок,

Скала дружок

Не лучшая перина,

Но ты ложись

И не вертись,

Ведь ты не балерина.

Пусть от корней

И от камней

Склон под тобой бугрист,

Но кто в мешке не ночевал,

Тот просто не турист.

А где-то там,

Под сенью пальм

Осталось Кобулети.

Матрасник наш

Спешит на пляж

И солнце ярко светит.

И всем нам хочется порой

Быстрей спуститься вниз,

А кто о доме не грустил,

Тот просто не турист.

Проходят дни,

Бегут они,

И вот конец похода.

Бери рюкзак,

Шагай назад

Сквозь зной и непогоду.

И бросив вверх последний взгляд,

Вернёмся с синих гор,

Нас встретит море, солнце, пляж

И дядька Черномор*.

Кобулети.

*Начальник турбазы МО “Кобулети”
подполковник Черноморец

Нас не было тогда еще на свете,

Когда война жестокая гремела.

Зажили её раны на планете,

И нас она, как будто, не задела,

Но парни, те что падали в атаке,

В бреду бинты кровавые срывали,

Ползли по минам в предрассветном мраке -

Ведь с ними их потомки умирали!

Вглядитесь в наши цепи поредевшие -

Скольких среди тишины

Скосили к нам сквозь годы долетевшие

Пули прошедшей войны.

Такие же как мы шли в бой мальчишки,

Как мы они мечтали и любили.

В удачу веря до последней вспышки,

Они до счастья так и не дожили.

И клочья раскаленного металла,

Которые повсюду их искали,

С бойцом, чье сердце биться перестало,

И род его навеки обрывали.

От прадедов через тысячелетия

Жизни тянулась к ним нить,

Но факел в бесконечной эстафете им

Не удалось сохранить.

И, если бы не вой чужих снарядов,

Не злое грохотанье автоматов,

Сидели бы сегодня с нами рядом

Весёлые ребята и девчата.

И, может быть, другой какой-то парень,

Талантливый и очень интересный,

Играл бы вам сегодня на гитаре

И пел свои, совсем другие песни.

Вглядитесь в наши цепи поредевшие -

Скольких среди тишины

Скосили к нам сквозь годы долетевшие

Пули прошедшей войны.

1985 г.

* Написано для сына, для исполнения в ДК МАИ

Под новый год мы старый провожаем,

Что радости и горе нам принёс,

Друзей, навек ушедших, вспоминая,

Я встану и скажу короткий тост:

- Я вижу их как наяву,

Они лишь в нас теперь живут,

Так что ж, за нас, за нашу дружбу,

За солнце и зеленую траву.

Придет пора и ночью новогодней

Друзья мои сойдутся без меня,

И кто-то, так же как и я сегодня,

Всем скажет тихо, свой бокал подняв:

- Я вижу их как наяву,

Они лишь в нас теперь живут,

Так что ж, за нас, за нашу дружбу,

За солнце и зеленую траву.

Когда-нибудь останется последний,

Встречая неизвестный новый год,

Он вспомнит наш обычай многолетний

И мысленно свой тост произнесет:

- Я вижу их как наяву,

Они во мне одном живут,

Так что ж, за нас, за нашу дружбу,

За солнце и зеленую траву.