И.И. Крылов Такое не забывается

После напутственной речи маршала артиллерии Н.Д. Яковлева на Фрунзенской набережной в декабре 1954 года я оказался в зенитном ракетном полку, на ближнем кольце Южного корпуса 1‑й Особой Армии ПВО вблизи станции Белые Столбы. Там меня назначили начальником группы технического обслуживания (ГТО) ракет В‑300 системы С‑25. ГТО входила в огневой дивизион. Мне, ни дня не служившему в войсках, доверили с четверть сотни спецмашин: контрольные установки (КУ), тягачи, заправщики-сливщики ракетного топлива. Случались в боевой работе и проколы. Однажды, проверив ракету, мы вписали ее результаты в бортжурнал другой, непроверенной ракеты, а в ней после обнаружилась неисправность. Только хорошее знание схем КУ и ракеты помогло доказать, что не мы виноваты в этой неисправности.

Больше всего неприятностей приносила «служба войск». Так, солдат нашей группы, стоя на посту в штабе, похитил из офицерской пирамиды пистолет, который после нашли, а солдат получил свой срок в штрафбате. У меня остался «шрам» в карточке взысканий.

Яркий след оставила поездка на боевые стрельбы в Капустин Яр. Как раз в это время полигон инспектировал Министр обороны Маршал Советского Союза Г.К. Жуков, и ему показывали поражение большого числа типов целей. Ракеты к стрельбе готовила наша группа. Мандраж был крепкий, но все обошлось, и наша работа была оценена на 5. Ребята шутили: «помогли подмосковные веники и спирт».

В 1958 году комиссия отобрала меня в 11‑й учебный центр ПВО, и я перевёлся служить под Гатчину.

В Минском училище ПВО нас ознакомили с устройством спецтехники и ракетой системы С‑75, и мы начали переучивать на эту технику моряков, пехотинцев и др. График для преподавателей и обучаемых был жесткий: каждый день по 6 часов групповых занятий, плюс подготовка и самоподготовка. Тактика менялась: теория – практика – одиночная подготовка – слаживание. Наиболее информированные из нас начали торить тропинки в НИИ‑2 ПВО, который располагался в Калинине. Фактически я возвращался на малую родину, поскольку родился 14 июля 1928 года в городе Кимры.

Уже в начале января 1961 года я был зачислен в подразделение НИИ‑2, которое занималось вопросами противоракетной обороны (ПРО). Вначале мне пришлось заниматься наземным оборудованием для войсковой эксплуатации противоракет. К концу 1960‑х годов была поставлена задача проведения военно-экономических оценок разрабатываемых комплексов ПРО. Эту задачу в подразделении возложили на меня. Начали разрабатывать методики и проводить соответствующие расчёты. На этой волне летом 1974 года я защитил кандидатскую диссертацию, а в 1978 году мне присвоили ученое звание «старший научный сотрудник (доцент)». Мой труд был отмечен орденом «Знак Почета».

В сентябре 1981 г. в звании подполковника-инженера меня демобилизовали из Советской Армии.

Будучи энергетиком по гражданскому образованию, (техникум в 1945 – 1949 и МЭМИИТ в 1949 – 1953 гг.), я продолжал трудиться на тепловом узле до августа 1995 года.

Несколько мыслей в виде лирического отступления. Жизнь у меня сложилась так, что, начиная с семилетки, почти все жизненные вопросы быта, учебы пришлось решать самостоятельно. Помогало то, что перед моим взором стоял ненавязчивый образ двоюродного дяди Михаила Григорьевича Григорьева (1917 года рождения). По моей оценке, он был из людей, считавших главным не какое кресло занимать, а каким быть.

В 1936 г. он окончил бежецкую школу и поступил в Ленинградскую артиллерийскую академию, а в 1941 г. он уже воевал под Мозырем. В 1943 г. Михаил Григорьевич Григорьев стал командиром гвардейской минометной бригады СВГК, закончил войну на Эльбе. К этому времени на знамени бригады появились почетное наименование и 4 ордена. С 1946 г. он служил в Москве, где обобщал опыт гвардейских минометных частей, а в 1950 г. «сбежал от бумаг» в Капустин Яр и Камышин: формировать первую в Вооруженных Силах бригаду, вооруженную баллистическими ракетами. Затем была учеба в Академии Генштаба, а с 1957 г. - руководство созданием объекта «Ангара» - первого соединения межконтинентальных ракет, ныне космодрома «Плесецк». С января 1963 г. он – председатель Государственной комиссии по созданию мощнейшего БРК Р-36 («Сатана»). За вклад в общее дело ему была присуждена Ленинская премия. В 1968–1981 гг. он являлся первым заместителем ГК РВСН.

Дело всей его жизни – создание и развитие Ракетных войск стратегического назначения, активное участие в решении многих задач освоения космического пространства.

Мне посчастливилось побывать во всех местах службы Михаила Григорьевича, кроме Байконура. Во время поздних чаепитий я с интересом слушал из первых уст достоверные воспоминания о боевых эпизодах, о сложностях разработки и испытаний перспективных ракет, создания космодрома, об истории становления РВСН, взаимоотношениях людей. Это были настоящие уроки жизни.

В 1987 г. в общении с вдовой Михаила Григорьевича и их сыновьями, моими троюродными братьями, у меня родилась идея сохранить память о знаменитом земляке в Бежецке и Калининской области. Свою поддержку оказали обком и бежецкий райком ВЛКСМ, в бежецкой школе № 5 к работе с завидным усердием приступили преподаватели и школьники. Начался кропотливый сбор и оформление материалов. Мы установили связь с музеями Вооруженных Сил, космодрома Плесецк и московской школы № 424. К 19 ноября 1989 г. музей был создан, что было отмечено в районном масштабе чаепитием у самовара. Музей постоянно пополняется и активно действует благодаря искренним усилиям нового поколения учителей и учащихся в тесном контакте с космодромом Плесецк и его ветеранами.

С внуком М.Г. Григорьева		У входа в школу

Сам я по сей день участвую в ветеранском движении, в сохранении достойной памяти о воинах, беззаветно сражавшихся на нашей Тверской земле в годы войны. Награжден медалью «Патриот России».

Моя любимая жена Валентина Ивановна много лет посвятила преподавательской работе с офицерами и студентами. Сын Михаил – переводчик-полиглот (не менее 33 иностранных языков), энтузиаст здорового образа жизни. Вырос и радует нас внук Ярослав – программист.

Материал подготовлен 07.11.2014 г., уточнён 06.02.2016 г. и 12.04.2016.