ЕЛИСТРАТОВ М. Р.
Автобиография. Воспоминания
|
|
ЕЛИСТРАТОВ М. Р. Автобиография. Воспоминания |
|
78 ЛЕТ В МИРЕ МУЗЫКИ И ТЕХНИКИ,
61 ГОД В АВТОМАТИКЕ И АРТИЛЛЕРИИ,
53 ГОДА В ПВО
МОСКВА. 2009 год
(издание 8-е, 2003-2009 год)
Посвящаю своим родным, близким и друзьям.
Благодарю своего редактора и помощника
Гловацкую Галю за внимание и труд.
"Дикость, подлость и невежество
не уважают прошедшего,
пресмыкаясь перед одним настоящим."
(Пушкин А. С. "Опровержение критики", 1830 г.)
(Города Сибири , 26.11.1931 - лето 1942 года)
Я, Елистратов Михаил Ростиславович, родился 26.11.1931 года в городе Ужур недалеко от Красноярска в семье диспетчера Томской железной дороги Елистратова Ростислава Михайловича и его жены - Елистратовой (урожденной Кирилловой) Елены Ивановны, работавшей телеграфисткой. С нами жила бабушка Кириллова Елизавета Ивановна. У меня уже была сестренка Лиля (так ее всегда звали, хотя полное имя у нее было Елизавета). Лиля родилась 14.03.30 года.
До 1949 года мы жили в разных городах Сибири: Ужур, Ачинск, Белово и другие города, затем - Сталинск (теперь - Новокузнецк), Омск, Прокопьевск и заполярный Норильск.
(г.Ужур Красноярского края и другие города Сибири , 26.11.1931 - 1935 г.)
В Ужуре зимой 1931/32 года в нашей комнате было очень холодно - температура опускалась иногда ниже нуля, ("замерзали мокрые пеленки"). Поэтому меня пеленали под одеялом.
Мама очень любила петь в кружках художественной самодеятельности и дома (по рассказам мамы, папы и бабуси). Голос у мамы был очень красивый, молодой, какой-то "оперный". Она часто пела при мне романсы прежних времен и новые песни. Многие вещи играла на пианино. Папа любил слушать классическую музыку (из моих воспоминаний).
В августе 1932 г. мы жили в Ачинске Красноярского края; есть фотография, где я лежу на животе, голенький.
Однажды мама рассказала, как она учила меня говорить: «Мика, скажи: паль-то, паль-то…». Но я упорно повторял: «По, по». Потом прошло несколько дней, я подхожу к маме и говорю ей: «Мама, кази: паль-то, паль-то».
Какое-то время мы жили летом в одноэтажном бревенчатом доме, на крышу которого от зеленой травы двора вела деревянная лестница со ступеньками из широких досок.
В другое время мы жили в зеленом железнодорожном пассажирском вагоне, стоявшем на запасных путях. Я вместе с другими ребятами часто лазил под своим и соседними вагонами.
Точно известно, что мы жили когда-то на железнодорожной станции Белово Кемеровской области.
В 1935-м году наша семья переехала в город Сталинск (теперь - Новокузнецк).
Я очень любил заводить "виктролу" (патефон) зеленого цвета, слушать пластинки, "черную тарелку" радио, игру на гитаре, балалайке и пение родных, товарищей и знакомых.
В Сталинске строил из песка насыпь, мостил ее камешками и по этим "булыжным мостовым" ездили мои автомашинки. Начал кататься с сестрой Лилей на лыжах. Кто-то давал мне ездить на педальном автомобиле, на котором можно было сигналить клаксоном, нажимая на резиновую "грушу", и зажигать настоящие фары, если прижать оголенный кончик провода к бортику автомобиля, где покраска была счищена до металла.
Во дворе мы с ребятами катались на Вьюге - так звали большую собаку с длинной блестящей красивой коричневой шерстью, отливающей каким-то цветом меди. По нашей просьбе Вьюга ложилась на живот и 5-6-летний "наездник" залезал на нее верхом. После этого Вьюга вставала и аккуратно ходила по двору. А мы гордо посматривали вокруг, держась руками за шею или за длинную шерсть Вьюги.
В сентябре 1936г. мы ездили в г. Томск к тёте Лиле и дяде Мише Жуковым, их сыну Жене, и к дяде Вите Кириллову. Тётя Лиля и дядя Витя – родные сестра и брат моей мамы.
В детстве и до середины 1940-х годов дома меня обычно звали Микой.
В 1938г. отец уехал работать в посёлок (теперь это большой город) Норильск, а мы с Лилей, мамой и бабушкой Кирилловой Елизаветой Ивановной (урождённой Лебедевой) – нашей любимой бабуленькой – переехали в Омск.
В Омске был дошкольником, там же пошел в первый класс. Жили мы в деревянном одноэтажном доме у второй жены моего дедушки Елистратова Михаила Кузьмича, который умер в 1929г. Мою “третью” бабушку звали Акилина Терентьевна Елистратова, или просто - тетя Лина. У нее были дочери Женя и Тамара, учившиеся в 1939/40-м учебном году в 8-м и 9-м классах школы соответственно.
Первой женой дедушки Миши была Елистратова (урожденная Рамзевская) Евгения Александровна.
У них родились сыновья Александр, Виктор и Ростислав (мой папа).
По рассказам родных, моя бабушка Женя с папиной стороны хорошо играла на пианино. Умерла бабушка Женя в 1920 году.
Наш дом вместе с другими окружающими домами образовывал большой двор, который был расположен у пересечения двух широких улиц с деревянными тротуарами. Одна улица вела к Иртышу, а другая шла к реке Омь - притоку Иртыша.
В Омске я ходил на лыжах, купался в Иртыше, ловил рыбу под трамвайным мостом через реку Омь или “Омку”. Мы с Лилей очень любили бегать в одних трусиках под дождём, принимать “душ” под водосточными трубами и купаться в бурных и грязных потоках воды, несущихся после дождя в канавах, проложенных на улицах между деревянными тротуарами и дорогой. После таких развлечений мама отмывала сына и дочку в круглом тазу, который ставила посредине комнаты.
Несмотря на протесты взрослых, прочитал "Евгения Онегина".
Когда я понял, как определять время по стрелкам часов, то повесил кусок рельса у входа снаружи дома и оповещал жителей нашего двора о времени.
Невинной шалостью было устройство взрывов зарядов из "серы" от спичечных головок. Для этого в сучке на срубе дома с помощью гвоздя сначала пробивалось отверстие глубиной 1-2 сантиметра. В эту "камеру" помещался заряд нужной мощности. Для взрыва заряда в отверстие вставлялся гвоздь, и по нему надо было сильно ударить. Эти устройства мы называли петардами.
Играл на семиструнной гитаре и других музыкальных инструментах небольшие пьесы и песни («Плач Магдалины», «Коробейники» Н.А. Некрасова, «Светит месяц» и другие).
В Прокопьевске я учился во 2-м и 3-м классах школы.
Прочитав в учебнике, как делают кирпичи, я занялся массовым производством кирпичей. Во дворе, усыпанном шлаком и битым стеклом, я месил глину с песком и делал “кирпичи” размером примерно со спичечный коробок. Сушил я их в большом количестве на чердаке двухэтажного деревянного дома, где мы жили в одной из комнат. Обжиг кирпичей делал в печке на общей кухне. Однако значительная часть кирпичей была израсходована не на постройку домика, печки или ещё чего-нибудь, они применялись как снаряды во время “войны” с ребятами из другого двора.
По книге об автомобилях и мотоциклах я неплохо разобрался в устройстве и работе двухтактных и четырехтактных двигателей внутреннего сгорания. После этого у меня завязалась тесная дружба с шофером полуторки, жившим в нашем доме.
Под руководством старшеклассника, которого мы звали Миха, ребята нашего двора делали много интересных технических игр. Так, например, делали "телефон" в виде длинной толстой нити или шнурка, на обоих концах которого закреплялись по картонной коробочке. Два человека с этими "телефонными трубками" расходились на расстояние провода-шнурка и сильно натягивали его. Когда один из "абонентов" говорил в свою "трубку", то другой мог его слышать, приложив свою "трубку" к уху.
Из картонной коробочки делали «фотоаппарат»: с одной стороны коробочки прокалывали маленькое отверстие, а с другой укрепляли матовое стекло или бумагу. «Кино» получалось, если между солнцем и светлой стеной дома держать стеклянные пластинки, на которых заранее кисточкой наносили рисунки густыми акварельными красками.
Из жести делались «вертолёты» – самодельные пропеллеры, запускавшиеся рывком шнурка, намотанного на катушку, которая могла свободно вращаться на вертикальной палочке, на верхний торец катушки забивались (на одну треть длины) 2 патефонные иголки для двух стартовых отверстий на пропеллере «вертолёта».
Голодное время после начала войны 22.06.41 года, карточки, тревожные ожидания сообщений по радио о событиях на фронте, - сильно врезались в мою память. Хлеб и другие продукты выдавали по карточкам, разделенным на клеточки, в которых указывалось количество грамм тех или иных продуктов. Карточки выдавались обычно на каждый месяц и нормы продуктов менялись по времени и по категориям "едоков": на карточках для рабочих в какое-то время указывалось, например, 400 грамм хлеба в день, для служащих - 300 грамм, для иждивенцев, скажем, - 200 грамм. Особые карточки для детей в зависимости от возраста и т.д. Помню хорошо такие времена: когда очень сосало "под ложечкой", то я обычно ел хлеб понемногу и каждый кусочек долго держал во рту, как конфетку.
В Прокопьевске я, мама и Лиля несколько раз ездили работать на колхозных полях довольно далеко от города. Ехали мы обычно и днем, и ночью по грунтовым дорогам. Группы людей собирались большие, ехали на телегах, которые тянули лошади, или время от времени мы соскакивали с телеги и шли рядом с ней.
Работа на полях была разная: прополка посевов и грядок, выкапывание картошки, моркови и т.п. Помню, как однажды я собирал спелые стручки гороха, а заросли этого гороха были выше моей головы. Я с трудом пролезал или проползал сквозь путаницу длинных стеблей с листьями и стручками, как будто был в джунглях.
Потом, спустя некоторое время, дома в Прокопьевске нам выдавали за эти полевые работы дополнительный хлеб и кровяную колбасу. Какая же она была "рассыпчатая" и очень-очень вкусная!
10.12.41 года у мамы родилась вторая моя сестренка Евгения после очередного приезда папы из Норильска, где папа в это время работал.
В 1942-м военном году наша семья переехала из среднесибирского шахтерского города Прокопьевск в заполярный сибирский поселок (теперь город) Норильск на полуострове Таймыр Красноярского края.
Наш переезд к отцу в Норильск в военное время был, конечно, героическим поступком мамы, мне вспоминаются отдельные эпизоды-картины. Перед отъездом мама принесла домой полмешка буханок черного хлеба – наш общий паёк на 15 дней вперёд и сказала: “Ну, ребята, теперь хоть раз поешьте хлеба вволю!”. Потом несколько дней мы сушили хлеб на сухари и собирались в дорогу.
Ехали с пересадками на поездах до Красноярска. Помню, как однажды темной ночью во время очередной пересадки все четыре “девочки” (мама с Женей, Лиля и бабуся) пошли налегке по своим делам, а меня (мужчину) мама оставила на большой площади перед станцией сторожить наши вещи. Я стоял, положив руки и голову на эту гору вещей, и отчаянно боролся со сном. Время от времени я поднимал голову и смотрел на площадь, где ходили, стояли, сидели около своих пожиток люди. Недалеко от меня стоял высокий столб с висящей электрической лампочкой под железным эмалированным колпаком. Яркий свет освещал все вокруг, и черные тени качались вместе с покачиванием лампочки то ветра.
Затем в Красноярске после долгих хлопот мамы мы получили билеты на колесный пароход "Спартак" и в страшной тесноте в 3-ем общем классе тронулись в путь вниз по Енисею до портового города Дудинка. Запас дров для топок парохода пополнялся во время многочисленных остановок.
По Енисею плыли дней 10. Горячую пищу пассажиры готовили только на берегу, где каждая семья быстро разводила костер в то время, пока пароход стоял под погрузкой дров из штабелей, специально заготовленных для этой цели на берегу.
Из еды на пароходе мне и Лиле запомнилась вкусная тюря (вода, соль, черный хлеб кусочками, подсолнечное масло и порезанный зеленый лук). И потом, в Норильске, мы несколько раз упрашивали маму или бабусю, чтобы они еще разок сделали нам тюрю. Мама обычно сомневалась: "Да, вы же и есть ее теперь, наверное, не будете!". Но нам эта простая еда нравится до сих пор.
От Дудинки до Норильска долго "тряслись" в маленьких вагончиках, которые по узкоколейной железной дороге вез паровозик. Эта дорога позже была заменена дорогой с обычной, широкой колеей.
В проектировании этой и других дорог Норильского горнометаллургического комбината принимал непосредственное участие мой папа, Елистратов Р.М. Он много лет проработал начальником отдела Генплана и транспорта сначала в Проектной конторе, а затем - в Проектном институте Норильска. После смерти отца в 1970-м году одна из станций Норильской железной дороги была названа "Елистратово" - в его честь.
Моя мама Елистратова Е.И. до самой пенсии работала в Норильске бухгалтером на ТЭЦ (теплоэлектроцентрали), снабжавшей Норильский комбинат электрической энергией.
За 7 лет моего пребывания в Норильске мы жили вшестером (папа, мама, бабуся, Лиля, я, Женя) сначала в небольшой комнате коммунальной квартиры на 1-м этаже двухэтажного кирпичного дома. Потом приблизительно через год мы переехали в угловой дом №9 по Севастопольской улице, где прожили года два. После этого нас поселили в двух смежных комнатах трехкомнатной квартиры на втором этаже трехэтажного дома №6 на другом углу квартала по улице Севастопольской. В третьей комнате жила семья Седовых (дядя Павлик, тетя Рина и их дети Саша и Юля). На кухне была кирпичная печь, которую топили дровами, и общий умывальник.
Воду для умывания, приготовления пищи, стирки белья, мытья полов носили оцинкованными ведрами я и папа из колонки с традиционным рычагом. Колонка стояла у тротуара недалеко от дома, но ходить за водой приходилось в любую погоду, в пургу, при сильных морозах и, конечно, даже в так называемые "актированные", т.е. нерабочие дни.
Помои, "параши" и мусор выносили на помойку во дворе дома. Примерно в мае эту ледяную помойную гору разбивали ломами на куски, грузили на машины и вывозили. Дощатый туалет с двумя кабинками для всего трехэтажного дома стоял во дворе рядом с помойкой.
Так что во все годы моей жизни в Норильске мы с папой работали фактически ассенизаторами и водоносами.
Заметим, что в Норильске астрономические понятия "полярный день" и "полярная ночь" имеют длительность около двух месяцев, хотя по восприятию большинства жителей Норильска "темное время" длится около 4-х месяцев, а "светлое время" - около 3-х месяцев.
Это, в частности, можно объяснить тем, что рядом с Норильском расположена гора Шмидтиха, которая загораживает весной часть пути восходящего солнца, а кроме того появление солнца НАД ГОРИЗОНТОМ даже на одну секунду считается в астрономии концом полярной ночи, а для человека - это просто радостное событие. Так, например, впервые весной появляется верхний краешек солнца над горой Шмидтихой, имеющей плоскую вершину, только в конце февраля (!) и всего на несколько минут (!!), если только погода на пасмурная.
Летом же температура, как правило, не поднимается выше 20 градусов. И если летом удается походить пару недель без пиджака или куртки, - то это “теплое лето“. К концу лета земля оттаивает на глубину 20-30 см, в чем мы еще раз убедились, когда устанавливали столбы для волейбольной сетки.
Мама часто шутила: “У нас в Норильске 12 месяцев зима, остальное - лето”.
Строить современные 5-ти и 7-этажные дома на вечной мерзлоте научились далеко не сразу.
В Норильске я учился с 4-го по 10-й класс школы и дома мастерил из жести от консервных банок, проволоки, дерева и других доступных мне в то время материалов действующие бомбы, пушки, снаряды, мины с порохом, электромоторы, трансформаторы, вольтову дугу.
Из рефлектора и лампочки от автомобильной фары, а также из 2-х линз - объективов от полевого бинокля, я собрал проектор для диафильмов, и мы довольно часто устраивали коллективные "киносеансы" в темном коридоре нашей квартиры. На дверь вешали экран из белой простыни, устанавливали табуретки и стулья для ребят из ближайших домов, и я показывал различные диафильмы с помощью своего самодельного проектора. Это был второй проектор, первый же я сделал почти сразу по приезде в Норильск, в 1943 году. Он был меньше по размерам, имел более простую конструкцию без рефлектора, но все-таки хорошо послужил нам в течение нескольких лет.
Мама потом часто говорила: "Первый кинотеатр в Норильске был открыт в нашей квартире!" Действительно, настоящий кинотеатр в Норильске был построен только через несколько лет.
В разное время разработку, производство и испытания проходили также паровой котел с турбиной, электромагнитные реле, электровозы и т.п. Кроме нескольких пушек, стрелявших зарядами из черного охотничьего пороха (желтый бездымный порох удобнее было применять вместо бикфордова шнура), я спроектировал, изготовил и испытал еще две электромагнитные пушки, сильно отличающиеся друг от друга по конструкции, характеристикам и принципам электроавтоматики. "Калибры" этих пушек были 6 и 8 миллиметров, а дальность стрельбы соответственно малая и средняя.
Работы эти я делал в своей "мастерской", которую оборудовал в углу кладовки нашей квартиры (говорили, что когда-нибудь потом это будет ванная комната).
В частности, здесь проводились разные опыты с вольтовой дугой, о которой уже говорилось. Для этого пришлось сделать специальное устройство с основанием в виде прямоугольной коробки из жести от большой консервной банки. Первый держатель для угольного электрода был укреплен на одном из торцов основания, а держатель для другого угольного стержня мог перемещаться при вращении винта. Этот винт длиной около 20 -ти сантиметров я сделал из толстой медной проволоки диаметром 5 мм. Резьбу на винте и на гайке к нему нарезал с помощью плашек и метчиков. Сбоку от дуги можно было передвигать держатель с окошечком из закопченной слюды. Наблюдать за работой дуги было лучше всего с помощью лупы, если спроектировать на белый потолок или стену цветные, увеличенные (!) изображения раскаленных концов электродов и самой дуги, очень подвижной, разноцветной и рассыпающей снопы искр.
Электропитание вольтовой дуги проще всего осуществлялось включением ее последовательно в цепь какого-нибудь мощного электрического прибора (электроплитки или кипятильника). Угольные электроды различных калибров и длины я обычно брал из использованных электролитических элементов или батареек.
Эта конструкция использовалась в норильской школе в качестве учебного пособия на уроках физики. Нашей учительнице по физике о ней рассказали мои товарищи во время урока, когда нам стали объяснять по учебнику устройство и работу вольтовой дуги. По просьбе учительницы я принес свой "агрегат" в школу для демонстрации опытов не только в нашем, но и в других классах.
Занимаясь в свободное время самыми различными, нужными и ненужными, но интересными делами, я некоторые свои конструкции не завершал и забрасывал по различным причинам. Поэтому папа частенько говорил мне: "Мика, старайся любое дело не бросать на полдороге, а доводить его до конца".
Из школьных предметов мне нравились математика, астрономия, физика. В старших классах я мечтал поступить в электротехнический институт, работать в области автоматики и напечатать хотя бы одну статью в научном журнале.
Во все время Великой Отечественной войны мы с волнением внимательно следили за сводками Совинформбюро и отмечали линию фронта флажками на карте. И, конечно, нас, мальчишек сильно интересовали устройство и характеристики танков, самолетов, пушек, кораблей и другой военной техники как нашей, так и немецкой, английской, американской.
Как очень яркое событие помню утро 9-го мая 1945 года, когда мы проснулись от сильного шума на улице и, выглянув в окно, увидели много идущих людей, кричавших радостно: "Победа! Победа!". Мы быстро оделись и присоединились к праздничной суматохе этого долгожданного дня.
Вскоре после войны, 09.11.1945 г. у меня появился брат Костя, и, конечно же, всей нашей семье приходилось много времени уделять самым младшим из нас - Жене и Косте, которые ходили в детские ясли и садик.
Иногда я ходил с отцом, с друзьями или один в нашу заполярную лесотундру на охоту или на рыбалку в реках и озёрах, за ягодами и грибами. Напомню, что Норильск находится на параллели 69 градусов 20 минут северной широты и летом там приблизительно 2 месяца длится “круглый день”, зато зимой тоже 2 месяца стоит суровая "полярная ночь" с частыми, длительными, сбивающими с ног метелями, буранами, вьюгами и с морозами, доходящими до -40 градусов и ниже. Снег обычно идёт с сентября по май месяц. Помню, как однажды зимой я оделся, как обычно, и пошел наискосок через улицу в другой дом. Мой школьный товарищ, увидев меня, закричал: “Срочно три щёки, они у тебя все белые!''.
За время жизни в Норильске я не менее трех раз ездил отдыхать летом в пионерский лагерь "Таёжный" у поселка Атаманово на берегу Енисея севернее Красноярска или в другой лагерь у посёлка Подтёсово недалеко от г. Енисейск.
В старших классах я одну смену поработал в этом же лагере помощником пионервожатого.
Воспоминания о событиях "лагерной" жизни в тайге всегда были очень яркими для нас - школьников Заполярья, не избалованных пышной зелёной природой.
Спали мы на деревянных двухъярусных топчанах в больших оранжевых палатках - домах. Распорядок дня соблюдался с помощью сигналов горна, которые мы сопровождали частенько пением таких текстов:
- подъем: "Вставай, вставай, дружок, с постели на горшок. Скорей! Вставай!";
- на обед: "Бери ложку, бери хлеб и садися за обед. Обе-ед! Обе-ед!";
- отбой: "Спать, спать по палаткам. Спать, спать по палаткам. Всем ребяткам! По палаткам!"
Были интересные походы, военные игры и "вечерний клуб" за столом со стаканом молока или компота с краюхой деревенского хлеба на скамейках в летней столовой.
Помню один драматический случай, когда после запретного купания в Енисее мы в панике начали искать нашего одноклассника, вытащили его из реки и еле откачали.
Запомнилась новая песня "Вечер на рейде", которую спели две девочки на концерте у вечернего очень большого костра: "Споёмте, друзья, ведь завтра в поход ..."(стихи А.Чуркина, музыка В.Соловьёва-Седого).
Кинофильм "Два бойца" я впервые посмотрел в пионерлагере. Кинопроектор устанавливали на стол в нашей открытой столовой, а пониже, к скамейке привинчивали желтую блестящую динамо-машину с большой ручкой, которую надо было крутить. После фильма популярными героями стали Марк Бернес и Борис Андреев и песня - "Тёмная ночь" Никиты Богословского, В. Агатова.
В школе я занимался боксом и гимнастикой, было также военное дело. Наш военрук учил нас разбирать, смазывать и собирать настоящую винтовку.
Запомнились преподаватели: Александра Дмитриевна, Шадрина Ольга Яковлевна, Саенко Ольга Васильевна, Донья Александровна.
Друзья: Сухов Вова, Соловьёв Ли, Шадрин Лева, ... С Вовой Суховым мы делали и испытывали некоторые бомбы и мины, вместе с другими ребятами играли в различные игры на улицах и в тундре. В ледяной воде норильских озёр, стоящих на вечной мерзлоте, я научился по-настоящему плавать!
Кроме того, мы подбирали на баяне Вовиного отца наши любимые мальчишеские песни, например: “Раскинулось море широко”, “Мы летим, ковыляя во мгле”, “Три танкиста”, “Светит месяц”, “Я по свету немало хаживал” (“Моя Москва”), “Легко на сердце от песни веселой”, и другие. Надо сознаться, что делали мы это тайком от хозяина баяна, т.к. он категорически запрещал нам даже трогать инструмент. Поэтому мы вначале тщательно запоминали все координаты, состояние баяна и его футляра, а по окончании игры аккуратно и по возможности точнее возвращали драгоценный инструмент в исходное положение.
Работа в Норильске вспоминается также не только в виде общественных нагрузок и поручений в школе. Так, я работал продолжительное время в городской библиотеке, где помогал сотрудникам в ремонте книг и в упорядочении книжного фонда. В 1949 году заведующая библиотекой подарила мне за хорошую работу двухтомник Л.Н. Толстого "Анна Каренина", который сохранился у меня до сих пор, благодаря внимательному отношению моей мамы к подобным вещам своих детей.
В 10-м классе я все чаще пытался разобраться в своих многочисленных интересах, чтобы определить, в какой ВУЗ мне поступать. После долгих размышлений я решил, что у меня два основных направления интересов: это электричество и техника, поэтому я буду поступать в Ленинградский Электротехнический институт им. В. И. Ленина. Ленинград я выбрал еще и потому, что в городе Пушкин под Ленинградом уже год училась в Сельскохозяйственном институте моя сестра Лиля.
Но, как оказалось в дальнейшем, этот план для меня был неосуществим, однако его удалось скорректировать так, что моя цель приезда в Ленинград все-таки была достигнута.
В 1949-м году, после окончания 10-го класса я трое суток на небольших двухмоторных самолётах того времени типа ЛИ-2 с многочисленными посадками и пересадками добирался до Ленинграда через Игарку, Туруханск, Красноярск, Новосибирск, Омск, Москву. Сейчас же самолёты летят от Норильска до Москвы почти по прямой линии за 4-5 часов! Если погода лётная …
В Ленинградском аэропорту меня встретила Лиля и помогла мне устроиться на первое время в просторном номере гостиницы, кажется, недалеко от Московского вокзала и Невского проспекта.
(Ленинград, ЛПИ, ВПВО, июль 1949 - 01.09.49 - 09.08.1953 года)
Приехав в Ленинград, я выяснил, что в Электротехническом институте
не было мест в общежитиях для иногородних. Случайно встретив знакомого одноклассника из Норильска, я узнал, что в Ленинградском политехническом институте им. Калинина (ЛПИ) дают общежитие для иногородних студентов и там есть Электромеханический факультет! Поэтому я решил поступать на "Электромех" в ЛПИ (теперь Политехнический Университет). Хотя конкурс в институт был большой, вступительные экзамены мне удалось сдать успешно, и 1 сентября 1949 года я был зачислен студентом на 1-й курс института.
В первое время во всех группах первого курса "Электромеха" преподавали одинаковые предметы, а со второго курса мне удалось перевестись в группу по специальности “Автоматика и телемеханика”.
В это время главными моими увлечениями были учёба,
музыка, мотоциклы, планерный спорт, легкая атлетика и многое другое.
Каждый год летом студентов нашей группы, как офицеров запаса, посылали учиться на военные сборы в зенитные артиллерийские части ПВО Ленинградской области. Там мы изучали электромеханические приборы управления артиллерийским зенитным огнем (ПУАЗО), радиолокационные станции орудийной наводки (СОН-4), скорострельные зенитные пушки разных калибров. На сборах мы также сдавали зачёты по Уставам и другим военным дисциплинам, учились жить в полевых условиях, по-солдатски, под опекой старшины.
Во время каникул 1950 года весь август я проработал бригадиром на комсомольско-молодёжной стройке Ложголовской сельской ГЭС под Ленинградом. Возили тачки со щебнем в бетономешалку, а затем - бетон от бетономешалки на строящуюся плотину ГЭС. За эту работу был награжден почётной грамотой Ленинградского обкома ВЛКСМ.
За хорошую успеваемость на 2-м курсе института мне была назначена повышенная “именная” стипендия им. Молотова – около 600 руб., тогда как обычная стипендия на нашем факультете была около 250 руб. Надо сказать, что мне, как и сестре Лиле, мама с папой присылали ещё и “родительскую” стипендию – 500 руб.! Однако с покупкой мотоцикла (сначала это «Москва», впоследствии заменённый на ИЖ-49) и с учётом расходов на бензин, масло и ремонты, приходилось все-таки ещё подрабатывать на железнодорожной станции Кушелевка, где по вечерам многие студенты частенько разгружали товарные вагоны.
Очень много ездил один и в компании с другими нашими студентами-мотоциклистами по городу, по окрестностям Ленинграда, посещал город Пушкин, где в Сельскохозяйственном институте училась моя старшая сестра Лиля.
Вспоминаются несколько серьезных аварийных ситуаций на дорогах, когда приходилось принимать буквально молниеносные решения и действия. Но было, конечно, и немало, смешных, комичных происшествий, как у каждого мотоциклиста, когда судьбу решает “его величество – случай“.
Вот, например, был такой трагикомический случай. В начале зимы выпал свежий снежок во время моей поездки на музыкальные занятия в кружке преподавателя Шварца (подробнее об этом кружке я расскажу ниже). После занятий я подъехал к нашему общежитию, заглушил мотоцикл и зашёл буквально на 5-10 минут в свою комнату, чтобы взять кое-что. Когда я вышел из подъезда, то не поверил своим глазам: мотоцикла не было!… Когда первый шок прошёл, то я подошел к месту, где оставил мотоцикл и, осмотрев следы на свежем снегу, отчетливо увидел продолжение рисунка шин моего двухколесного коня. Поскольку в направлении угона ничего подозрительного не было, то я просто пошёл по следам мотоцикла на снегу. К сожалению, следы вели к дороге, по которой ходили машины, но где все-таки можно было время от времени различать интересующие меня следы шин. Я обнаружил поворот следов налево, затем, примерно через 2-3 квартала, угонщик опять повернул налево на перекрёстке и я Прошёл еще несколько домов. Затем следы снова повернули налево на следующем перекрестке. Наконец я с удивлением заметил, что я приближаюсь к району своего общежития. Сделав еще один поворот налево, через некоторое время я увидел, что действительно подхожу к своему общежитию с другой стороны, а недалеко от подъезда стоит мой мотоцикл на том же самом месте, где я его оставлял! Это был второй шок, не меньший первого! Оказывается, некий сорванец «просто прокатился», а мне можно было не играть роль Шерлока Холмса, а стоять на месте и просто ждать!
То же самое можно сказать и о лётной подготовке на планере А-1 «курсанта Елистратова М.Р.» в группе №3 под руководством инструктора Соболевой. За 2 года существования отряда планеристов ЛПИ (1951-1952 годы) после теоретической подготовки мы в своей группе прошли ещё 4 этапа практики на планере А-1: балансировка, пробежки, подлёты, полёты. Энтузиастов было слишком много, и поэтому нарушители дисциплины строго карались лишением полётов.
Студент допускался к экзаменам только после сдачи всех зачётов, в том числе и зачёта по физкультуре. Весной 1951 года меня, студента 2-го курса ЛПИ, остановил наш преподаватель физкультуры и "обрадовал" известием, что я являюсь злостным должником, которому он не может поставить зачёт по физкультуре.
Это сообщение меня очень удивило, т.к. я всегда с удовольствием ходил на все занятия физкультурой, сдавал всякие нормы и зачёты, занимался в кружке гимнастики. Но физрук стоял на своём и тогда я спросил, какие нормы я должен сдать, чтобы мне поставили зачёт?
Оказалось, что я должен сдать нормы ГТО ("Готов к Труду и Обороне") по бегу на 1 км, на 3 км и на 5 км. Кроме того, т.к. я зимой болел во время сдачи норм по лыжам, то мне надо еще сделать марш-бросок на 8 км.
А до экзаменов оставалось около 2-х недель!
Увидев мое изменившееся лицо, физрук милостиво предложил мне пробежать все эти 4 (четыре!) дистанции за один раз. Надо понять и его, т.к. он тоже шёл на нарушение правил сдачи норм ГТО.
В условленный день и час мы встретились с физруком на беговой дорожке, проходящей по нашему большому институтскому парку и имеющей длину 1 км, а форма дорожки в плане похожа на четырехугольник.
На старте мой “спаситель” нажал секундомер и я побежал. Километр - вообще нелегкая дистанция, но когда я подбегал к физруку, то он крикнул мне: "Молодец, теперь беги на 3 километра!",- это означало, что я должен был сделать ещё два круга.
Откровенно говоря, я был уверен, что ещё 2 километра я пробежать не смогу, т.к. я выжал из себя почти всё, чтобы уложиться во время, хотя бы на первой, километровой дистанции. Поэтому я сначала перешел на быстрый шаг, чтобы перевести дух, потом - на лёгкий бег. В конце 2-го километра физрук сказал, что я должен поднажать, если хочу сдать норму на 3 км. Когда я, задыхаясь, подбегал к месту старта-финиша в третий раз, физрук ещё издали стал махать мне руками и кричать, чтобы я поторопился. Когда же я поравнялся с ним, то он сказал, чтобы я все-таки попытался уложиться и во время на 5 км, т.е. мне надо пробежать ещё 2 круга.
Я был очень сильно измотан, но теперь мне можно было бежать оставшуюся часть дистанции не шибко торопясь. Норму времени на 5 км я значительно перевыполнил и поэтому по окончании 5-го круга физрук, улыбаясь, сказал мне, что оставшиеся 3 км (до дистанции 8 км для марш-броска) я могу просто "пройти пешком". Все эти 8 километров я пробежал-прошёл за рекордно короткое время, значительно перевыполнив нормы ГТО.
После такого "хэппи-энда" я примерно неделю не мог нормально спускаться по ступенькам любых лестниц, в том числе - институтских и в нашем общежитии. Чтобы переступить с верхней ступеньки вниз, мне приходилось ложиться боком на перила и крепко держаться за них руками, чтобы не упасть. Дело в том, что я мог довольно хорошо стоять или ходить по ровным дорожкам, даже мог потихоньку подниматься по лестницам, хотя мышцы ног очень сильно болели при этом и приходилось подтягиваться на руках, держась за перила.
Но при спуске с лестниц, когда я пытался сделать шаг вниз, то едва другая нога (на верхней ступеньке) чуть-чуть сгибалась в колене, как я тут же чуть не падал, т.к. не было сил удержать этой ногой вес своего тела ослабевшими и сильно болевшими мышцами. Приходилось при спуске крепко держаться руками за перила и даже ложиться боком на них, чтобы не упасть.
Садиться на стул и вставать с него я тоже мог только в том случае, если рядом была надёжная опора, за которую можно было ухватиться руками.
Все 4 года моей Ленинградской жизни я учился в музыкальном кружке при ЛПИ по классу фортепиано. Преподаватель Марк Филиппович Шварц, полный пожилой человек, много времени и труда затратил на то, чтобы вновь начинающие (вроде меня) изучили нотную грамоту и научились играть более или менее хорошо. Поступил я в кружок в 1949-м году на 1-м курсе ЛПИ практически с одной целью: изучить только азы музыкальной грамоты, а потом - уйти. Однако, после "азов" мне захотелось ещё и научиться играть многие вещи хотя бы только для себя. Интересно заметить, что начинал я учиться в группе из 40 человек, а в 1953-м году, когда меня перевели в Артакадемию в Москву, от нашей первоначальной группы осталось всего 3 человека.
Кроме этого, я с большим удовольствием прослушал 2 курса лекций в Университете музыкальной культуры при ЛПИ, которые нам читал Л.А.Энтелис. Конспекты этих лекций сохранились у меня до сих пор и я их иногда перечитываю.
Хотя любовь к хорошей музыке мне “привили“ с детства родители, товарищи, друзья, но классическую музыку я начал воспринимать только в Ленинграде после одного памятного посещения Мариинского театра оперы и балета. “Давали“ балет П.И.Чайковского «Лебединое озеро», я сидел на самом верху, на галёрке и впервые смотрел прекрасный балет и слушал музыку с самого начала и до конца. Многие мелодии из этого балета мне были знакомы, но я удивлялся, почему они, такие сильные и увлекающие, раньше меня не интересовали. После этого вечера у меня в голове недели две “звучали“ разные отрывки этой музыки и особенно часто – тема девушки-лебедя Одетты. И я начал понимать удивление моего папы, когда я говорил ему, что не понимаю классическую музыку
Перед выборами я по поручению специальной комиссии играл для избирателей в агитпункте на пианино "Вальс" Варламова. К моему удивлению, мне даже аплодировали.
В свободное время я прочитал "Илиаду" и "Одиссею" Гомера и другие книги, которые выбирал в соответствии со списком художественной литературы, мною же составленным и пополняемым в то время.
В течение этих четырёх лет во время каникул несколько раз приезжал к своим родным в Норильск. Мне, Косте и Жене обычно стелили на полу общую постель, и я перед сном должен был рассказывать им бесконечную сказку "О царе Горохе". Этого главного нашего героя "со товарищи" и врагами я заставлял путешествовать, воевать, участвовать в различных приключениях, весьма похожих на винегрет из книг Обручева, Уэллса, Ефремова, Жюль Верна, Стивенсона, разных сказок, повестей, других произведений отечественной и мировой классики.
Спустя несколько лет, когда мои сестра и брат подросли и сами стали читать книги, которые я включал в свою сказку "О царе Горохе", они при встречах со мной говорили неоднократно что-нибудь вроде: "А, теперь-то я знаю, КТО СКАЗАЛ "МЯУ"! "
Мои друзья тех лет - Феликс Дубинин, Володя Скаповский, многие другие, с которыми мы до сих пор поддерживаем контакты.
Энтузиасты нашего курса каждые пять лет собирают нас в Ленинграде. К сожалению, я не всегда мог приезжать на эти прекрасные встречи.
Хорошо запомнились многие преподаватели: Амосов ("дед") читал нам высшую математику, Миткевич (симпатичная женщина) читала электротехнику и теорию электромагнитного поля, Бать - теоретическую механику (очень темпераментно и интересно), Кушелев - сопротивление материалов, Летенко была наша любимая англичанка, другие наставники.
Весной 1953-го года меня в числе многих студентов 4-го курса разных специальностей вызвали в специальную комиссию, где предложили перейти в Артиллерийскую академию им. Дзержинского в Москве. При этом было сказано, что специальность практически не изменится. В заключение беседы говорили всем одинаково: "Мы учтём ваши пожелания".
Через некоторое время мне и всем студентам, прошедшим медкомиссию, было вручено извещение о необходимости явиться 9-го августа 1953 года в Артакадемию им. Дзержинского. При себе следовало иметь традиционный для военных сборов комплект, что-то вроде: "... две пары нижнего белья, полотенце, туалетные принадлежности, иголку с нитками" и т.п.
После сдачи экзаменов за 4-й курс я и ещё двое моих друзей-мотоциклистов Толя Соловьев и Герман Березин продали своих двухколесных "коней", купили втроём подержанную легковушку "Москвич" (кажется, за 9 тысяч рублей) и отправились в многодневное путешествие на юг. Это были наши последние каникулы "на воле"! Маршрут корректировали во время пути и проехали не без различных приключений таким маршрутом: Ленинград - Новгород - Москва - далее по Симферопольскому шоссе - Орел - Курск - Харьков - Запорожье - Мелитополь - Симферополь - Евпатория - снова Симферополь - легендарный Бахчисарай - перевал Ай-Петри - Ялта. Ночевали чаще всего в поле у дороги таким образом: двое в машине, где откидывали специально доработанные спинки передних сидений, а третий получал все теплые вещи, чтобы не замёрз ночью на траве или в копне сена. Машину вели по очереди.
В Ялте случайно встретили нашего военрука из института и вместе с ним совершили туристский осмотр достопримечательностей южного побережья Крыма. После этого вернулись в Ялту, купили 1 билет в каюту, 2 палубных билета и билет для автомашины на большой белый теплоход "Россия" от Ялты до Сочи на Кавказском побережье.
Во время плавания по Чёрному морю двое из нас ночевали тайком в своем "Москвиче", который матросы закрепили на палубе. Ночью было все-таки холодновато, дул свежий ветер и море штормило. Затем на машине по дороге Сочи - Сухуми завернули к озеру Рица, где прокатились на катере, и снова вернулись на приморскую дорогу. В Сухуми мы несколько дней искали покупателя для нашего "Москвича", но, наконец поехали через Очамчиры в горный Ткварчели, где нам отдали деньги и устроили "магарыч" в экзотическом кафе на сваях у горной кавказской дороги, а затем отвезли в Сухуми.
Остаток своих последних каникул перед непредсказуемой службой в Армии я провел со своими родными: Сначала у Лили в Краснодаре, а затем – у родителей, бабуси, Жени и Кости в Норильске.
А друзья по институту с этих пор стали называть нас не иначе, как НАШИ ГЕНЕРАЛЫ и до сих пор приглашают нас на все свои встречи. Каждые 5 лет весной многие студенты нашего курса Электромеханического факультета ЛПИ собираются в Городе на Неве со всех концов нашей Страны. Последняя такая встреча была в марте 2000 года.
Необходимо подчеркнуть, что для нас,- офицеров запаса,- законодательством предусмотрено "... включать в выслугу лет также и время учёбы в гражданских вузах студентов, зачисленных затем для продолжения учебы в военные вузы". Таким образом, следует считать, что фактически моя служба в Вооруженных Силах СССР началась с 01.09.1949 года.
(Москва, Артакадемия, 09.08.1953 - декабрь 1954 года)
В Москву, в Военную артиллерийскую инженерную академию им. Дзержинского (теперь - Военная артиллерийская академия) мы прибыли 09.08.53г. и были зачислены слушателями 5-го курса академии. Большинство студентов из нашего "спецнабора" имело офицерские воинские звания техник-лейтенант.
Первый месяц у нас был "карантин": мы ходили только по территории академии в курсантской форме и без погон (в город отпускали не надолго и только в исключительных случаях, в гражданской одежде). Занимались строевой подготовкой, учили уставы и т.п.
Затем мы в торжественной обстановке приняли присягу, нам пошили офицерскую форму, выдали погоны и стали отпускать в город по вечерам и в выходные дни.
В то время в академию прибыли несколько спецнаборов и в каждом были студенты из разных вузов страны. По месяцу призыва нас называли "августовцы", были еще "декабристы", "февралисты" и др. В моем отделении 653-15 человек были только студенты "с электромеха", с которыми я учился в ЛПИ.
Постоянные или "нормальные" слушатели академии нас всех обычно называли еще "саранчой", т.к. в буфетах, столовых, библиотеках - везде надо было успевать приходить в чётко определенное время, а иначе приходилось есть на ходу какой-нибудь "сухой паёк" или стоять в длинной очереди.
Нашим общежитием на полтора года стал зал Суворова в Академии. Там достаточно плотно были поставлены двухъярусные солдатские койки и тумбочки. В этом зале жило, кажется, около двухсот слушателей спецнаборов.
Обычный распорядок дня для нас: 6 часов лекций и занятий (примерно с 9 до 15 часов), обед, отдых, и затем 4 часа обязательной самоподготовки в учебных аудиториях (с 18 до 22 часов).
Хорошо запомнились преподаватели: Шаталов А.С., Петров Ф.С., Солодов А.В., Артамонов М.Д. и многие другие.
Артакадемия дала нам прочную базу по теории и практике систем автоматического управления ракетами, по устройству ракет, теории вероятности, по многим другим предметам высшей школы.
В академии в свободное время я часто ходил в Красный уголок или в Актовый зал и играл на пианино или рояле уже известные мне вещи и разучивал новые. Ко Дню Советской Армии 23.02.54 г. у нас был, конечно, праздничный концерт художественной самодеятельности и мне пришлось сыграть на большой сцене Актового зала академии Вальс Варламова. Были "бурные, продолжительные аплодисменты" большой аудитории.
Летом 1954 года мы были направлены на войсковую практику в палаточный городок в степи недалеко от полигона Капустин Яр на Волге.
Воду нам привозили в автоцистернах. Первые дни - это были испытания наших отделений солнцем, сухой степью и жарой. На занятия, на обед и к своим палаткам мы ходили строем, поднимая тучи пыли, несколько километров по степи в летней полевой х/б форме, яловых сапогах, с поясным ремнем и портупеей через плечо. По дороге встречались змеи.
Справа и слева от входа в легкую деревянную столовую стояли две большие бочки с раствором хлорной извести, и каждый входящий должен был обмакнуть обе руки в хлорку и вытереть их о полотенца, которые висели тут же. Несмотря на эти предосторожности, несколько человек в нашем отделении всё-таки заболели дизентерией и были госпитализированы.
Один раз к нам в палаточный городок привезли машину арбузов. В нашей палатке каждый из 4-х офицеров купил по 4-5 арбузов и закатил их под свою койку. Потом мы разделись до трусов, легли на койки под ярко пылающим на солнце оранжевым тентом палатки и каждый, не спеша, съел по целому арбузу.
Однажды нас направили на стартовую площадку, где мы наблюдали заправку и запуск баллистической ракеты. Ракета имела жидкостный двигатель (ЖРД) с турбонасосным агрегатом (ТНА). Топливо: 92-процентный спирт и жидкий кислород; боевая часть фугасного действия.
Осенью 1954 года учеба в Артакадемии была продолжена и в декабре состоялся Госэкзамен.
Мне выдали Диплом с отличием в том, что я окончил полный курс академии по специальности «Артиллерийские приборы». Решением Государственной экзаменационной комиссии от 04.12.54 г. мне присваивалась квалификация «артиллерийский инженер-механик» (что нас сильно удивило, т.к. мы считали себя «инженер-электриками»).
За время учебы в Артакадемии мы сдали 19 экзаменов и зачётов и в конце еще итоговый Госэкзамен, на котором билеты содержали 3 вопроса по разным предметам. Если же учесть, что за предыдущие 4 курса учебы в ЛПИ мы сдали 118 экзаменов и зачётов, то общая сумма за 5,5 лет получится 138!
Я уверен, что эти цифры характеризуют не только большую выносливость студента и слушателя того времени, но, прежде всего - огромную работу коллективов Ленинградского политехнического института и Военной артиллерийской академии и их преподавательского состава.
Офицеры - выпускники Академии нашего спецнабора были направлены на службу в различные войсковые части и учреждения, главным образом РВ и ПВО, но в дальнейшем мы обычно тесно контактировали по совместным работам и всегда поддерживали личное общение. По собственному опыту знаю, что молодые тогда инженер-лейтенанты оказались достойными своих учителей и за многолетнюю службу в армии внесли свой вклад в развитие зенитного управляемого ракетного оружия и в деятельность войск ПВО.
Хотелось бы отметить, что лично у меня взаимодействие с коллективом Артакадемии продолжалось и после декабря 1954 года. Но об этом - в следующем разделе.
(Москва, в/ч С, декабрь 1954 - август 1961 года)
Вместе с частью "свежеиспеченных" инженер-лейтенантов "августовцев" - выпускников Артакадемии я пришел в декабре 1954-го года в 4ГУМО. Моя должность была инженер отдела 1 Управления.
Мои первые начальники и наставники по общей работе: полковник Малков Николай Иванович, подполковник Вермишев Юрий Христофорович, полковник (вскоре затем - генерал) Легасов Геннадий Сергеевич, полковник Пуга Борис Софронович, подполковник Лендзиан Владимир Константинович, генерал Байдуков Георгий Филиппович (участник беспосадочных перелетов Москва - о.Удд и Москва - Северный полюс - США с В.П. Чкаловым и А.В. Беляковым в 1936-37 годах).
В круг моей работы входил, в частности, анализ аван- , эскизных и других проектов комплексов ЗУРО (и элементов комплексов) и участие в составлении заключений, главным образом - по разделам систем (или контуров) управления и стабилизации зенитных ракет. По роду своей деятельности мне приходилось также участвовать в полигонных испытаниях техники ПВО, в анализе результатов испытаний и в контроле выполнения принятых решений.
Следует иметь ввиду, что каждая система, даже после проведения испытаний и принятия её на вооружение, постоянно совершенствуется, и каждый этап её модернизации неизбежно требует проработки соответствующих проектов.
Затем идет изготовление ряда образцов системы, её элементов и их испытания, которые могут быть автономными или комплексными, заводскими, совместными или государственными и т.п.
При анализе проектов систем и результатов их испытаний, конечно, требовалось входить в тесный контакт с разработчиками на предприятиях Расплетина А.А., Лавочкина С.А., Грушина П.Д. и с работниками полигонов Капустин Яр и Сары-Шаган.
Кроме работ, указанных выше, естественно, было много организационных, просто рутинных (но необходимых) и других работ.
Примером такой полезной работы, в которой я принимал непосредственное участие, можно назвать аэродинамические испытания ракеты системы С-25.
Испытания эти были необходимы для уточнения характеристик ракеты как объекта контура стабилизации ракеты относительно её центра тяжести ("малого контура") и как объекта контура управления ракетой в процессе наведения на цель ("большого контура").
Мы, как заказчики, совместно с разработчиками системы от Расплетина около года убеждали конструкторов ракеты из КБ Лавочкина в целесообразности и необходимости таких испытаний, т.к. результаты целого ряда ранее проведенных пусков на полигоне были противоречивы. Требовалось найти пути улучшения устойчивости обоих контуров ракеты и повышения точности наведения ракет на цель.
Для разработки конкретной программы этих испытаний на ЭВМ 50-х годов "Стрела" проводилось моделирование параметров траектории движения ракеты под воздействием команд ступенчатого вида в разомкнутом контуре управления. Выбирались такие серии длительностей, величин и последовательности управляющих команд, чтобы ракета прошла в различных требуемых "коридорах" по зоне поражения.
После решения организационных вопросов была утверждена трехсторонняя комиссия по аэродинамическим испытаниям и выделено 7 ракет. Пуски проводились на полигоне Капустин Яр после выполнения необходимых доработок ракет согласно утвержденной программе испытаний. Анализ результатов испытаний позволил уточнить динамические параметры собственно ракеты и откорректировать параметры автопилота ракеты и электронных счётно-решающих устройств на станции Б-200, обеспечивающих устойчивое наведение ракеты на цель.
Во время одной из моих командировок на полигон Сары-Шаган летом 1960 года я стал невольным очевидцем печального события - умер прославленный авиаконструктор Лавочкин Семен Алексеевич, создавший истребители, которые во время Великой Отечественной войны неутомимо "работали" на нашу Победу над врагом. После войны под руководством Лавочкина С.А. были разработаны новые перспективные истребители, зенитные управляемые ракеты для системы С-25 и началась разработка дальнобойных многоканальных зенитно-ракетных комплексов "Даль".
За три дня до смерти Лавочкина С.А. я видел его на командном пункте (КП) комплекса "Даль" во время облётов самолётом радиолокационной головки самонаведения, установленной пока на самом полигоне. Семен Алексеевич был в генеральской форме, немного нервничал и после очередных докладов по громкоговорящей связи о том, что самолёт входит в зону радиолокатора головки, спрашивал у операторов, следящих за показаниями приборов и за экранами на КП: "Ну, что? Есть захват?"
В эти дни на полигоне стояла обычная для этого времени года жаркая погода и на командном пункте "Дали" тоже было жарко. И вот, спустя три дня, я просыпаюсь рано утром в гостинице полигона от сильного шума снаружи. Подошел к окну, увидел на площади много возбуждённых людей, но сначала ничего не мог разобрать из их восклицаний. А когда вышел на улицу, то узнал, что накануне этого дня Семен Алексеевич после работы на КП пришел к себе в домик уставший, вечером остался один. Наутро к нему пришла уборщица и застала его лежащим на полу посреди комнаты между кроватью и холодильником, в котором были его сердечные лекарства. Его сотрудники предполагали, что ночью во время сердечного приступа он пытался взять лекарства из холодильника, но уже не смог этого сделать...
Можно отметить здесь, что к принятой конструкции испытываемой головки самонаведения для ракет системы "Даль" я имел некоторое отношение не только в качестве представителя заказчика, участвующего в анализе проектов и результатов испытаний.
Tак, в 1958-м году было зарегистрировано изобретение по моей заявке с приоритетом от 17.10.57 г. Это изобретение позволило разработчикам головки самонаведения преодолеть некоторые трудности, связанные с конструкцией головки.
К сожалению, через некоторое время после смерти Лавочкина работы по системе "Даль" замедлились, а затем были совсем прекращены.
В 1956 году мои друзья - офицеры 1-го Управления убедили меня помочь им лучше познакомиться с классической музыкой. В результате мы стали проводить для желающих занятия по типу "Университета музыкальной культуры" в ЛПИ.
В удобный для нашей группы день я приносил на 7-й этаж нашей части проигрыватель и пластинки по теме очередного занятия, и мы собирались после работы в свободном кабинете, где я читал что-то вроде лекции, иллюстрируя рассказ фрагментами из музыкальных произведений. Чаще всего это были произведения Чайковского, Листа, Бетховена, Грига, Римского-Корсакова, Глинки, Шопена, которые были у меня на долгоиграющих пластинках.
Предварительно дома я тщательно готовился к каждому занятию. В частности, пришлось придумать способ для фиксации нужных точек на пластинке, в которые во время занятий следовало опускать звукосниматель ("адаптер"), чтобы проиллюстрировать текущий тезис лекции тем или иным музыкальным фрагментом.
Помню, что были трудности с оформлением вноса и выноса проигрывателя и пластинок в здание Министерства обороны. Наши занятия продолжались примерно полтора года, в общей сложности было около десяти таких вечеров.
Мне часто приходилось "защищать честь" нашего Управления в спортивных соревнованиях по стрельбе и по разным видам лёгкой атлетики, о чём свидетельствуют сохранившиеся у меня грамоты. По стрельбе из пистолета Макарова мне неоднократно присваивался 2-й спортивный разряд.
Во время службы в 4ГУМО были введены обязательные занятия физкультурой: 1 час утром до начала работы. Несколько лет во время этого "Физо" я посещал открытый бассейн на Кропоткинской набережной (сейчас на этом месте построен Храм Христа Спасителя). В бассейне я плавал по дорожкам, часто прыгал с вышки (с 3-х и 5-ти метров), а перед плаванием или после обычно взвешивался на весах. Тогда же я поставил на себе очередной эксперимент с целью выяснить: не удастся ли скинуть свой вес с 75-80 кг до 70-ти. Через 3-4 месяца самой жёсткой диеты мне удалось достигнуть отметки 71 кг, после чего опыт решил прекратить из-за частых вопросов сослуживцев типа: "А ты не заболел? Что-то ты похудел?". Зато я узнал, что у меня просто тяжёлые кости, т.к. мой рост был 171 см.
В июле 1958 года во время своего отпуска я ездил на Кавказ в альпинистский лагерь "Терскол" ДСО ЦСК МО СССР. Перед поездкой в горы мы больше полугода тренировались в Москве по выходным дням на снежных и травяных склонах Ленинских гор, в заброшенных зданиях дворца в Царицыно; учились вязать узлы, изучали теорию и практику страховки в различных условиях и т. п.
На Кавказе после прохождения большого альпинистского маршрута с восхождением на вершину Улу Кам-баши, с траверсами и проходом через три перевала мне посчастливилось еще взойти с другой группой на восточную вершину Эльбруса (5621 метр). Это - высочайшая вершина Европы, и мы встретили на промежуточной базе «Приют 11-ти» группы альпинистов из разных районов нашей страны, а также - из Франции, Чехословакии. С целью акклиматизации мы делали предварительно ещё восхождение от альпинистской базы «Приют 11-ти» до Приюта Пастухова, а затем уже дня через два - по твердому снежному насту в 1 час ночи начали главное восхождение и к 10-ти часам утра вышли на вершину Эльбруса.
Полюбовавшись сверху видом на Кавказский хребет под нами, сделав фотоснимки и заменив традиционную записку в туре из камней на вершине Эльбруса,- мы начали спускаться вниз, глиссируя по снежному склону верхом на ледорубах. Ещё в самом начале пути к деревянной хижине, построенной на седловине между двумя вершинами Эльбруса, один наш альпинист потерял сознание и упал в снег. Значит, для него наша скорость спуска была слишком большой и проявилась одна из разновидностей “горной болезни”. Несколько ребят из группы вернулись к потерпевшему и стали медленно транспортировать его к хижине. Затем прислонили его к стене хижины и через некоторое время он начал приходить в сознание.
Я и ещё человек пять зашли внутрь хижины и пытались разжечь печурку, около которой уже лежали заготовленные дрова и щепочки. Но сколько мы ни пытались зажечь спичку и хотя бы одну щепочку,- нам это не удавалось, т.к. воздух был сильно разрежен, стоял сильный мороз и у очередного “поджигателя” моментально окоченевали пальцы рук, едва он снимал перчатки. Надо заметить, что было яркое солнечное утро в июле 1958 года, правда, на высоте более 5000 м. Говорили, что эта хижина спасла жизнь не одному альпинисту, застигнутому непогодой на Эльбрусе.
Через некоторое время мы продолжили спуск к Приюту 11-ти. Около двух часов дня вблизи Приюта прямо на снегу нас встречала большая разноцветная группа веселых девушек и ребят с кружками и кастрюлями горячего киселя. Так нас поздравляли с благополучным возвращением наши друзья, которых пока не допустили на восхождение в этот раз...
Во время работы в 4ГУМО я не забывал о своей "второй Alma Mater" (первой я, видимо, могу считать ЛПИ), поддерживая с Артакадемией достаточно тесные связи. Так, занимаясь по вечерам и в выходные дни, я сдал в течение 1960-61 годов два кандидатских экзамена: по теории автоматического управления и по специальной программе. Эти экзамены принимали комиссии - обе во главе с начальником кафедры №10 Артакадемии доктором технических наук Шаталовым Александром Степановичем.
В Артакадемии я сдал также кандидатский экзамен по иностранному (английскому) языку. Кроме того, в научно-техническом сборнике Артакадемии "Известия" №119, 1960 г. была напечатана моя статья о методе расчёта потребных нормальных ускорений при наведении ракеты на цель.
Несколько раньше в двух номерах журнала "Вестник ПВО" за 1959-й год были опубликованы мои статьи: в №3 - о теории реактивного движения и в №12 - о военных применениях ЭВМ.
За время работы в 4ГУМО мне приходилось принимать большее или меньшее участие при решении вопросов проектирования, испытаний и модернизаций ряда систем ЗУРО, разрабатываемых в то время.
С моими друзьями - "однокашниками" Федоровым Флорентием Флорентьевичем, Солнцевым Игорем Александровичем, многими другими сослуживцами части - мы встречаемся до сих пор.
В начале 1955 года мы с Карповой (теперь Елистратовой) Людмилой Васильевной расписались и сыграли свадьбу. С Люсей мы познакомились еще в Ленинграде в 1952-м году, когда оба учились в Политехническом институте: я - на 3-м курсе, а Люся - на первом. Когда меня в 1953-м году перевели в Артакадемию в Москву, мы переписывались и неоднократно приезжали друг к другу.
15.11.1955 года у нас родился сын Сережа. Поскольку я работал, а Люся доучивалась в Московском энергетическом институте, то приходилось неоднократно подыскивать няню для Сережи.
Должен сказать, что мне очень нравился характер работы и взаимоотношения в коллективе части. Но в ходе более 6-ти лет этой интересной и активной работы всё чаще появлялось желание заняться более глубокой научной проработкой некоторых новых идей и замыслов.
В 1961-м году я обратился к моим начальникам и руководителям Малкову Н.И., Легасову Г.С., Байдукову Г.Ф. с просьбой разрешить мне поступить в адъюнктуру ЦНИИ 45. Через некоторое время, после подыскания замены, меня отпустили.
В это время моя должность была старший инженер отдела, а воинское звание инженер-капитан.
(Москва, в/ч «Н», август 1961г. - 05.06.1969г.)
В адъюнктуре мне утвердили тему будущей диссертации: "Разработка и исследование самонастраивающейся системы управления" и установили сокращенный срок обучения - 2 года вместо обычных 4-х, т.к. к моменту поступления я уже сдал заочно 3 кандидатских экзамена, как было сказано выше.
Научным руководителем был Вермишев Юрий Христофорович, в то время - заместитель начальника в/ч.
Кроме меня в адъюнктуре учились еще человек 7. Так как у каждого был свой план работ и свои сроки, то мы встречались в отведенной нам комнате часто, но не всегда регулярно.
Для решения задачи по выбранной теме диссертации удалось разработать ряд новых методов в области теории автоматического управления (технической кибернетики).
Прежде всего, был разработан метод определения динамических характеристик (метод идентификации) существенно нестационарных линеаризуемых объектов в процессе нормальной работы системы управления.
Затем с привлечением аппарата полиномиальных уравнений была решена задача расчета оптимального дискретного управляющего устройства по новым критериям точности, важным для систем управления. И только после формирования дискретного корректирующего устройства была, наконец, решена задача синтеза самонастраивающейся системы управления динамическим объектом с весьма сильно и быстро меняющимися характеристиками.
По результатам этих теоретических работ был впоследствии опубликован ряд статей в журналах Академии наук СССР "Автоматика и телемеханика", "Техническая кибернетика". Так осуществились мои детские мечты во время учебы в норильской школе о статье в научном журнале!
В 1963 году на ЭВМ М-50 было проведено моделирование для проверки принципиальной возможности и целесообразности применения новых методов после их модификации в системах управления ЗУР. Результаты моделирования процессов наведения ракеты на цель показали, что при выполнении определенных требований к характеристикам комплекса применение самонастраивающейся системы позволяет повысить точность наведения по сравнению с традиционными методами управления.
Защита диссертации 29-го декабря 1963г. длилась несколько часов. Решением совета в/ч мне была присуждена ученая степень кандидата технических наук.
По этому поводу наш адъюнкт Миша Томич (он "защитился" позднее) сочинил шутливую "Оду", первое четверостишие которой я хочу привести здесь:
Елистратов, браво, браво! -
Все адъюнкты вскрикнем враз, -
Поработал ты на славу
Без похвал и без прикрас.
. . . . (и так далее, в том же духе) .
Диплом кандидата наук был выдан, конечно, несколько позже - 29 апреля 1964 года.
Дальнейшую работу я продолжал в отделах в/ч по тематике противосамолётной и противоракетной обороны (ПСО, ПРО).
На этом отрезке воинской службы в части одним из основных направлений работы также был анализ проектов и результатов испытаний комплексов ЗУРО, но в связи с развитием вычислительной техники и внедрением более совершенных ЭВМ появилась возможность решать многие вопросы путем моделирования систем управления ракетами.
Применение математического моделирования позволило лучше прорабатывать системы при проектировании и уменьшить количество весьма дорогостоящих и трудоемких натурных испытаний.
Нашей группе была поручена разработка цифровой модели очередной проектируемой системы управления ракетой, естественно, включая и модель системы стабилизации ракеты относительно центра тяжести (модель "малого контура").
Модель создавалась на достаточно быстродействующей для того времени ЭВМ М-50, однако развитие трансляторов и использование языков программирования высокого уровня (типа АЛГОЛ, ФОРТРАН и др.) тогда было еще недостаточным, поэтому программирование велось в кодах команд ЭВМ, что, конечно, замедляло и усложняло работу.
Алгоритмы были сложными, поэтому пришлось разделить программу на две части, которые с помощью специальной третьей программы-диспетчера поочередно вызывались в оперативную память на каждом шаге интегрирования при решении нелинейной системы уравнений.
После завершения программирования и отладки модели проводилось статистическое моделирование для оценки значений динамических и случайных ошибок наведения ракеты на цель в различных точках зоны поражения комплекса и при разных параметрах траекторий полета самолетов - наших целей.
Результаты этих оценок, полученных путем моделирования, были включены в эскизный проект системы ЗУРО предприятием КБ-А в 1965 году. Они использовались при уточнении принятых решений проекта.
Кроме этой работы, нашей группе поручались и другие, например:
- вопросы создания методов, алгоритмов, программ для обеспечения распределения средств по объектам;
- оценка внешнетраекторных измерений при испытаниях;
- анализ измерительного комплекса полигона.
По результатам проведения этих работ составлялись отчеты с выводами и рекомендациями.
Позднее я вместе с Оганяном Н.А. и Ерошенко А.М. напечатал две статьи: "Метод распределения средств по взаимосвязанным объектам" и "К вопросу обобщения объектов при решении крупномасштабной задачи распределения".
В июле 1966 года мне предложили перейти в другой отдел части.
За 1964-66 годы, после защиты диссертации, я опубликовал в научно-технических журналах и сборниках ряд печатных научных работ (статей) и являлся автором или соавтором нескольких "рукописных" работ (отчеты, проекты).
Решением Высшей Аттестационной комиссии от 06 июля 1966 года, в связи с этим, я был утвержден в ученом звании старшего научного сотрудника по специальности "техническая кибернетика". Аттестат старшего научного сотрудника был выдан 05.08.1966 года.
В новом отделе мне довелось руководить работой лаборатории, разрабатывающей методы испытаний и участвующей в испытаниях и оценке систем управления противоракетами.
Вот примерный перечень некоторых наших разработок того времени:
- метод оценки эффективности системы управления;
- алгоритм модели имитации пространственного движения противоракеты;
- алгоритмы модели системы управления;
- методика оценки статистических характеристик пространственного промаха противоракет с использованием моделирующего стенда.
Таким образом, можно сказать, что методы математического моделирования в сочетании с натурными испытаниями стали одним из главных средств, применяемых на всех этапах создания и оценки современных сложных систем ПВО.
Все офицеры и многие служащие нашей части участвовали в спортивных соревнованиях: зимой - лыжи, летом - легкая атлетика, кроссы, эстафеты, соревнования по ориентированию на местности и другие.
У меня сохранился, например, Диплом третьей степени, которым я был награжден, когда еще занимался в адъюнктуре, "... за ТРЕТЬЕ место, занятое в командных осенних соревнованиях по туристскому многоборью на первенство Московского гарнизона, октябрь 1962 года. Начальник Московского окружного дома офицеров, подполковник [подпись] (Хохлачев).7 октября 1962 г." (конец цитаты).
Другой пример из моей спортивной жизни: летом 1965 года, во время отпуска, мы с группой офицеров-туристов нашей части совершили сложный и трудный поход по Камчатке.
Поход длился 28 дней, наш маршрут проходил по горам и перевалам, лесам и рекам, кальдерам вулканов и долине гейзеров. От этого похода остались: дневник, цветной кинофильм "Камчатские волки" и много ярких воспоминаний. Так, в поселке Жупаново двух громадных тихоокеанских крабов хватило на сытный ужин и завтрак всей нашей группе из 6-ти человек. Там же нам показали реликтовую рощу Пихты серебристой (единственную в мире!). Вспоминаю купание в термальных источниках и горячих водопадах рек Камчатки и Долины гейзеров. Была встреча с медведицей и медвежонком, которые лакомились черникой, а потом - с молодым медведем, которому не понравились наши шутливые крики, и он решил изрядно нас попугать за это.
Преодолевать длинные полосы сплошного кедрового стланика приходилось обычно очень трудно. И если мы не могли найти хороший проход, то отыскивали звериную тропу, снимали рюкзаки (а они в начале похода весили у каждого по 42-44 кг) и ползли друг за другом на животе по тропе, вытянув назад руку и волоча за собой по земле "рюкзачок". Вспоминается и еще многое другое. Некоторые подробности об этом походе можно узнать также в разделе 10.2 этого "труда" после самодельного стихотворения "Камчатка далекая - близкая".
Сейчас, по прошествии большого времени, с благодарностью вспоминаю друзей, товарищей по работе, начальников: Шаракшанэ А..С., Бутко Г.И., Лужецкую Раю, Валяеву Люсю, Прохоренко С.К., Щелкановцева Н.М., многих других. С Бояршиновым Василием Емельяновичем мы поддерживаем дружеские отношения до сих пор.
Я часто вспоминаю дорогого Севу - моего товарища и друга. Дружили мы с Севером Гореловым с 1949 года, когда были студентами Ленинградского политехнического института на 1, 2, 3 и 4-м курсах Электромеханического факультета ЛПИ.
Потом в составе "августовцев" в 1953-м году нас направили на 5-й курс Артиллерийской академии им. Дзержинского в звании техник-лейтенантов. Страна готовила военные кадры для разработки, проведения испытаний и эксплуатации системы С-25 - первой системы Зенитного управляемого ракетного оружия для Москвы (об этом мы узнали через полтора года).
После окончания Артакадемии в декабре 1954 года, Севу направили на полигон Сары-Шаган у озера Балхаш, а меня - в 4-е Главное Управление Министерства Обороны (4 ГУ МО, в/ч 77969). Но мы с Севой всё-таки часто встречались или в Москве во время поездок Севы в командировки и в отпуска, или на полигоне во время моих командировок на автономные и комплексные испытания новых образцов систем ПВО и ПРО.
Сева Горелов трагически погиб во время дорожного происшествия на полигоне в 1966 году...
Наша бабуся, Кириллова Елизавета Ивановна приехала к нам на север в 1942-м году и жила с нами в городе Норильске до 1957 года. Поэтому в семье нас, четверых детей, воспитывали бабуся, мама и папа.
Бабуся родилась в 1876 году в городе Рыбинске в семье Лебедевых, работала некоторое время истопником печей в школе. В 1896 году вышла замуж за Ивана Кирилловича Кириллова. У них было пятеро детей: Константин, Елизавета (обычно ее звали Лиля), Елена (моя мама), Владимир и Виктор.
Вот некоторые изречения наших родных:
- Во всем нужна мера. Вечно ты меры не знаешь!
- На всякое хотение должно быть терпение.
- Старайся каждое дело доводить до конца.
- Спеши не торопясь.
- Помоги всем сам.
- Недосол на столе, а пересол – на спине.
- Вася, скажи лошади: «тпру», а то у меня губы замерзли.
- Не имей сто рублей, а имей сто друзей.
В 1957 году наша бабусенька переехала жить к другой своей дочери, Елизавете, в город Ангарск.
В августе 1964 г. я, Люся и Сережа прилетели из Москвы в Норильск в отпуск к своим родным. Полёт был очень сложным и трудным для всех. В Норильск мы прилетели с пересадками только после 4-й попытки из-за плохой погоды. До этого было 3 вынужденные посадки в Амдерме и два раза – в Курейке. Вместо обычных 7-ми часов лёта наша дорога в Норильск заняла около трёх суток!
Во время нашего изучения Норильска, окружающей его лесотундры и знакомства с его жителями мы получили скорбную телеграмму от тети Лили из Ангарска о том, что наша дорогая бабусенька умерла… Ей было 88 лет. Но вспоминая бабусю, читая её письма, мы всегда радовались и удивлялись её жизнелюбию, доброму юмору и настоящей мудрости. Поехать на похороны бабуси мы уже не успевали…
Это путешествие Москва-Норильск-Москва было заснято на кинопленку и получило название «Сибирское кольцо – 1964», т.к. обратно в Москву мы возвращались сперва поездом до Дудинки, затем пароходом по Енисею до Красноярска, где поднимались на знаменитые Красноярские столбы и ездили в Дивногорск. От Красноярска до Москвы ехали поездом.
18.06.1966 года у нас родилась дочь Аня, и нас стало четверо: Аня, Сережа, Люся и я - ЕМИР-66-31.
В отпуск мы с друзьями не раз ездили "дикарями" к Черному морю в Крым или на Кавказ. Были также поездки к родным в Норильск, Архангельск или к сестре Лиле и ее дочкам Лене и Оле в Краснодар. В любое время года ходили в туристские походы по Подмосковью.
28 января 1970 года в Норильске от сердечного приступа умер папа. Я и Лиля вылетели на похороны, а мама, семья Жени и Костя жили в Норильске.
В газете "Заполярная правда" 30.01.1970 г. группа товарищей писала:
"... Ростислав Михайлович начал свой трудовой путь в 1928 году. С 1938 года он работал на Норильском комбинате в институте "Норильскпроект". ... Им лично и под его руководством осуществлялось проектирование генеральных планов всех строек, железных и автомобильных дорог.
Труд Ростислава Михайловича отмечен орденом "Знак Почета", медалями "За трудовое отличие", "За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.", "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-45 гг."..."
Прощание с моим папой проводилось на следующий день 31.01.70г. в зале Дома техники и вся наша семья в течение нескольких часов видела большой поток людей, проходящих мимо гроба.
Через некоторое время одна из станций Норильской железной дороги получила наименование Елистратово.
Моя мама после смерти папы в 1970 г. продолжала жить в Норильске, но неоднократно приезжала «на материк» в гости ко мне и к родным и знакомым в Москве и в Подмосковье. У меня мама обычно жила по несколько месяцев, а пару раз приезжала в Москву на полтора года.
Я тоже во время отпуска частенько навещал Норильск и останавливался у мамы. Последний раз я был в Норильске в 1986 году. Мы договорились с Лилей и приехали к маме в конце мая, чтобы всем вместе, включая Женю и Костю, отпраздновать мамин день рождения 3 июня. Мама была очень рада.
В последние годы жизни мамы ей помогали Женя, Костя и их семьи.
25 марта 1989 года мамы не стало…
С моим братом Костей и сестрами Лилей и Женей, с их семьями у нас всегда были настоящие привязанность и любовь, несмотря на отдельные случаи непонимания некоторых поступков и очень редкие споры, что естественно.
Наши семьи часто переписываются, приезжают в гости друг к другу во время отпусков. Иногда даже проводили вместе отпуска. Всегда помогаем по возможности и радуемся встречам.
У Кости рано начало пошаливать сердце, хотя он, к сожалению, всегда старался не обращать на это внимание. Но в 1993-м году я получил телеграмму из Норильска о смерти брата дома 23 апреля во время очередного приступа. Диагноз: инфаркт. 9 ноября 1992 года ему исполнилось всего 47 лет …
17.07.1983 года родилась моя внучка Оля в семье моего сына Елистратова Сергея Михайловича и его жены Елистратовой (урожденной Котовой) Светланы Анатольевны.
22.06.1996 года родился мой внук Вася в семье моей дочери Сидоренко (урожденной Елистратовой) Анны Михайловны и её мужа Сидоренко Олега Павловича.
30.06.1998 года родилась моя вторая внучка Маша в семье Ани и Олега.
17.10.2001 года у них же родился ещё внук Алёша, а 17.06.2004 – ещё одна внучка Сашенька.
Подробные рассказы о наблюдениях за жизнью детей и внуков семьи Елистратовых (ДВЕ) можно прочитать в двух блокнотах «Фрагменты жизни ДВЕ», которые я начал вести с 15 ноября 1955 года. Записи эти ведутся до настоящего времени.
В последней командировке на полигон Сары-Шаган, осенью 1968 года, я получил травму, когда вечером купался в озере и нырял с 3-метровой вышки. Последовал период работы, прерываемой лечением то в одном, то в другом госпитале.
5 июня 1969 года в звании инженер-подполковник я завершил службу в Вооруженных Силах СССР.
Однако работа моя в ПВО продолжалась.
(Москва, ЦИВТИ МО, МКБ «Стрела», 05.06.1969г. – 23.10.2002г. - ....)
Сокращение САПР обозначает: Системы Автоматизированного Проектирования, которые создаются обычно на базе ЭВМ.
В течение 3-месячной "паузы" я знакомился с характером работы на некоторых предприятиях и с их потребностями в новых кадрах.
После этого 04.09.1969г. я поступил в ЦИВТИ МО на должность старшего научного сотрудника. Здесь я занимался анализом военно-технической информации по открытой зарубежной печати в области возможностей и направлений развития систем ПВО, комплексов, ракет, систем управления, САПР в ПВО и т. п.
Мои товарищи по работе: Новиков Л.В., Милосердов Д.Т., Лазарев И.А. (заядлый охотник, он нередко угощал нас тушеным мясом лося, убитого им по лицензии), Выборненко И.П.
По результатам анализа сообщений печати оформлялись соответствующие доклады и отчеты. Работа по-своему интересная и нужная, но мне всё-таки хотелось заняться работой несколько другого плана. Поэтому через год я перешел в МКБ «Стрела».
Сокращение РЭУ обозначает: Радиоэлектронные Устройства.
Продукция работ этого направления обычно относится к средствам так называемого "двойного применения", т.е. различные САПР находят применение при проектировании как военной, так и гражданской "наукоёмкой" техники.
Итак, наша группа в лаборатории, где я работал старшим научным сотрудником, начала создавать "с нуля" нужную и "модную" в то время САПР радиоэлектронной аппаратуры для наземных и бортовых устройств ПВО.
Отдел, занимающийся разработкой, применением и авторским сопровождением различных комплексов автоматизированного проектирования, возглавлял доктор технических наук Вермишев Юрий Христофорович, а лабораторией руководил доктор технических наук Бененсон Залман Михайлович.
В мою группу пришли молодые инженеры - выпускники Московского Физико-технического института (МФТИ): Ильин Л.К., Петров А.Ф., Пасечник Таня, Сметанин Володя, Кравченко С.В., Леонтьев К. П., Удлер М.А.
Вначале мы уточняли математические методы, алгоритмы и задачи, которые было необходимо решить, просматривали языки программирования и т.п., чтобы выбрать наиболее рациональный путь создания САПР РЭУ.
Затем перешли к разработке отдельных программных блоков, их стыковке и комплексной отладке системы. Приблизительно через год устойчиво заработал на ЭВМ БЭСМ-6 первый, базовый вариант САПР, написанный на языке АЛГОЛ-60 и частично на Автокоде системы БЭСМ-АЛГОЛ.
В то время еще не было видеотерминалов, и процесс создания и отладки программ был весьма трудоёмким. Программисты записывали тексты программ на специальных бланках, сдавали бланки в группу внешних устройств, где операторы производили "набивку" перфокарт; далее программист собирал перфокарты в колоду в строго определенном порядке, включая "шапку" со стандартными картами операционной системы (ОС) ЭВМ, и относил колоду диспетчеру на ЭВМ.
После того, как задача была просчитана операторами на ЭВМ, колоду и полученную распечатку программист приносил к себе и за рабочим столом анализировал результаты счета программы. Когда становилось ясно, какие изменения и в каких местах программы нужно сделать, то вся цепочка повторялась: бланки с текстом - пробивка перфокарт - сборка колоды - счёт на ЭВМ - анализ результатов.
Наши первые колоды состояли из многих сотен перфокарт и имели толщину 15 и более сантиметров! Несколько позднее наши системные программисты дополнили ОС ЭВМ средствами для предварительной записи и редактирования текстов программ на магнитных лентах и магнитных дисках, а также ввели алфавитно-цифровые дисплеи, что резко упростило и ускорило работы по созданию больших программных комплексов.
Модель радиоэлектронного устройства с сосредоточенными параметрами можно представить в виде эквивалентной электрической цепи. Основными параметрами, характеризующими ее состояние, являются токи и напряжения (или потенциалы) в характерных элементах электрической цепи.
Устройства, разрабатываемые с помощью САПР РЭУ, могут содержать: резисторы (сопротивления), конденсаторы, катушки индуктивности, дроссели, потенциометры, транзисторы, диоды, интегральные микросхемы, источники тока и напряжения, трансформаторы. При этом на конфигурацию принципиальной или эквивалентной схем не накладывается практически никаких ограничений.
Проведение анализа РЭУ начинается с подготовки (согласно инструкции) принципиальной схемы электронного устройства.
После этого составляется Формализованное Задание (ФЗ) на моделирование в соответствии с входным языком, понятным разработчику РЭУ и позволяющим описывать схемы устройств и их компонентов, задавать директивы для анализа и оптимизации схем, для обработки и выдачи результатов, для работы с архивом схем, библиотекой элементов и базой данных.
После ввода в ЭВМ формализованного задания начинает работу программа синтаксического контроля, определяющая, нет ли ошибок в ФЗ. Затем работает транслятор, дополняющий введенное ФЗ библиотечными моделями сложных элементов РЭУ и задание перекодируется с языка ФЗ во внутреннюю форму представления данных.
Далее вызываются программа формирования математической модели РЭУ и программа анализа или оптимизации. Нелинейные дифференциальные системы уравнений, описывающие процессы в РЭУ, столь сложны, что не всегда классические методы численного интегрирования можно реализовать в комплексе.
Поэтому в зависимости от режима работы устройства и вида анализа или оптимизации применяются различные методы численного решения дифференциальных уравнений математической модели РЭУ.
После выполнения интегрирования уравнений вызываются программы обработки и выдачи результатов.
Разработанная САПР РЭУ в дальнейшем, естественно, постоянно развивалась, совершенствовалась и широко использовалась в практической работе многих отделов предприятия в течение 1971-1986 годов.
О серьезных научных и практических достижениях коллектива нашей лаборатории при создании, эксплуатации и совершенствовании САПР РЭУ говорит целый ряд статей, опубликованных в научно-технических журналах и сборниках сотрудниками нашей лаборатории, а также книга - монография "Моделирование и оптимизация на ЭВМ радиоэлектронных устройств", Москва, "Радио и связь", 1981г.
В связи с организационными изменениями на предприятии в 1986-м году работы по этому направлению были прекращены.
При проектировании РЭУ часто важны не только зависимости потенциалов и токов в различных узлах и ветвях схемы от времени t, но и частотные спектры гармоник этих зависимостей. Так как процессы в нелинейных РЭУ чаще всего не являются периодическими, то применение обычных классических алгоритмов и программ дискретного преобразования Фурье и БПФ (Быстрого Преобразования Фурье) приводит к большим погрешностям преобразования. Поэтому был разработан новый алгоритм частотного анализа с адаптацией к основным периодическим составляющим исследуемого процесса.
На основе этого алгоритма была написана и отлажена на ЭВМ БЭСМ-6 программа спектрального анализа процессов в РЭУ.
В дальнейшем эта программа составила ядро созданной в 1978 году САПР СПЕКТР.
С применением этой САПР:
- проводился собственно адаптивный спектральный анализ процессов произвольной физической природы по любому аргументу;
- решались задачи преобразования исходных данных с целью моделирования работы тех или иных устройств в соответствии с реальными условиями практики и требованиями разработчиков аппаратуры.
В 1991-м году САПР СПЕКТР была реализована на персональной ЭВМ (ПЭВМ) типа IBM PC АТ и продолжает развиваться и применяться в практической работе. При этом в случае необходимости используются возможности САПР по моделированию процессов в различных линейных и нелинейных устройствах, после чего производится определение требуемых параметров гармоник этих процессов.
В связи с настоятельными требованиями практики конструирования и исследования разнообразных устройств автоматики, электро- и радиотехнических устройств, содержащих магнитные системы сложной конструкции, в конце 70-х годов была начата разработка системы функционального проектирования магнитных устройств с применением ЭВМ. Первый вариант САПР МАГНИТ начал функционировать на ЭВМ БЭСМ-6 в 1978 году.
При проектировании магнитного устройства важное значение приобретает математическое моделирование магнитных полей, которое позволяет получить не только характеристики устройства, но и полную картину магнитного поля в недоступных для измерения точках. Это позволяет сделать более целенаправленным синтез рациональных вариантов магнитной системы проектируемого устройства.
Объектами проектирования с применением САПР МАГНИТ являются устройства, содержащие линейные и нелинейные магнитные системы со сложной конфигурацией границ раздела различных сред в поперечном сечении. Предполагается, что магнитная система является осесимметричной или так называемой 2,5-мерной, т.е. имеет достаточно протяженные участки, и что магнитное поле можно считать соответственно осесимметричным или плоскопараллельным в пределах всей системы или ее части.
Магнитное поле в системе создается электрическими токами, гистерезисными магнетиками с известной предысторией намагничивания или постоянными магнитами.
Возможен расчет магнитных систем с магнитомягкими и магнитотвердыми магнетиками, имеющими линейные и нелинейные, изотропные и анизотропные, гистерезисные характеристики, задаваемые зависимостями магнитной индукции В от напряженности поля Н.
Полученные значения параметров магнитных полей позволяют найти основные интегральные ("энергетические") характеристики моделируемых устройств (отклоняющую силу, вращающий момент, магнитный момент и т.п.).
По функциональному назначению такими устройствами являются, например, магнитные отклоняющие и фокусирующие системы ЭЛТ, в которых магнитное поле используется для отклонения электронного луча, магнитоэлектрические датчики момента, измерительные приборы, намагничивающие системы ферритовых устройств СВЧ, электрические двигатели, генераторы, трансформаторы, электромагнитные устройства автоматики и т.п.
Применение системы МАГНИТ позволяет увеличить эффективность работ при проектировании устройств с магнитными системами (УМС) за счет значительного увеличения числа просматриваемых вариантов устройств, минуя этапы проработки конструкции и изготовления пробных макетных образцов, которые требуют значительного времени и больших трудовых и материальных затрат.
Применение системы МАГНИТ позволяет повысить качество проектирования как вследствие использования существенно более точных математических моделей устройства по сравнению с традиционными методами расчетов, так и вследствие получения необходимой дополнительной информации о характеристиках устройства, которая другими методами не может быть получена.
Система МАГНИТ построена по модульному принципу, имеет адаптируемую базу данных и удобный для работы проблемно-ориентированный язык для описания заданий на проектирование магнитных устройств. Система продолжает развиваться и совершенствоваться, поэтому ее возможности все более расширяются.
Заниматься горнолыжным спортом я начал поздно - в возрасте 48-ми лет, хотя до этого очень часто катался с крутых горок на обычных беговых лыжах.
В феврале 1980 года я поехал в Ленинград на очередную встречу студентов-однокурсников выпуска 1955 года Электромеханического факультета Ленин-градского Политехнического Института (ЛПИ), а теперь - Политехнического Университета.
На время встречи я остановился у моей двоюродной сестры Шевачевой Эмилии, которая живет и работает в Ленинграде (Санкт-Петербурге) и много лет является инструктором по горнолыжному спорту на базе в Кавголово под Ленинградом. Все свои отпуска она проводит обычно на трассах Кавказа с группой ребят-горнолыжников, а в этот раз она за один день заразила меня "горнолыжной болезнью ".
Программа встречи наших политехников, живущих и работающих в Ленинграде и других городах страны, бывает обычно такая: вечер в субботу проводим в большом зале хорошего ресторана, на следующий день, в воскресенье - сбор во дворе Главного здания нашего института и возложение цветов у памятника политехникам, погибшим в Великую Отечественную Войну 1941-1945 годов. Затем - посещение наших аудиторий, прогулки по институтскому сосновому парку, где мы когда-то сдавали нормы спортивного комплекса ГТО. Окончание этих встреч было различным и определялось погодой и голосованием.
Однако, на этот раз я нарушил традицию и, пожертвовав второй частью встречи, поехал в воскресенье с сестрой Милей в Кавголово на горнолыжную базу. Гора была очень крутая и большая - длина спуска около 400 метров, со сложным рельефом. Мне подобрали горные лыжи, ботинки, и после инструктажа Мили я раза 3 спустился с этой горы, преодолевая крутые участки трассы боковым соскальзыванием на лыжах или косыми спусками "зигзагом" поперек трассы с частыми остановками. На более пологих участках, кроме спусков прямо вниз по склону, мне удавалось еще применять простейшие повороты "плугом" или с широким ведением лыж.
Впечатление от этой поездки было таким, что, вернувшись в Москву, я вступил в горнолыжную секцию нашего предприятия КБ-А. Мои сотрудники и горнолыжники-любители Лева Ильин и Миша Удлер помогли мне достать нужное снаряжение. И с этих пор в течение 12-ти лет (с 1980-го по 1992 год) я регулярно ездил с горными лыжами и увесистым рюкзаком со снаряжением на «нашу» гору (гору, которую арендовали и обустроили горнолыжники нашего предприятия), расположенную к северу от Москвы на крутом берегу реки Сходня недалеко от г.Химки и деревень Митино, Куркино, Гаврилково.
Время на дорогу в автобусах, метро и пешком в одну сторону составляло примерно 2,5 часа. С учетом необходимых работ по ремонту домика, вечернего освещения трассы и подъемника, по расчистке и развитию трасс горы, а также времени собственно катания по 2-4 часа, - каждый такой выезд требовал 7-10 часов. Действительно, "любишь кататься, - люби и саночки возить".
Наш зимний сезон начинался в декабре и кончался в марте-апреле. Чтобы облегчить себе "горнолыжную жизнь" хотя бы на один месяц, несколько раз брал в январе-феврале путевку в наш санаторий-профилакторий, недалеко от которого была расположена гора. Главные наши энтузиасты Саша Щукин, Валя Данилина, Ира Козлова и другие регулярно устраивали на горе субботники и соревнования, в которых участвовали почти все члены нашей горнолыжной секции.
Особенно яркое воспоминание осталось от поездок в феврале 1982, 1983 и 1984 годов на Кавказ в пансионат Добровольного спортивного общества (ДСО) "Динамо", расположенный в ущелье реки Баксан, в Приэльбрусье, недалеко от спортивной базы Министерства обороны "Терскол", о которой говорилось выше в разделе 5.
Катались мы чаще всего на склонах горы Чегет, весьма крутых и сложных для спусков на горных лыжах, но очень интересных и рискованных. Подъемники были кресельные и бугельные. Несколько раз ходили пешком вверх по Баксанскому ущелью к горнолыжной базе "Азау", откуда поднимались в вагончиках канатной дороги еще выше, на склоны Эльбруса, а затем лихо мчались вниз, к базе "Азау", иногда притормаживая и останавливаясь, чтобы отдохнуть.
От верхней площадки этой дороги с подвесными вагончиками в то время только начинали строить выше кресельную канатную дорогу. К сожалению, нам не выпало стартовать на горных лыжах по трассам, начало которых находится еще ближе к высочайшей вершине Европы, на которую мне удалось взойти с группой альпинистов Министерства обороны в 1958 году (подробнее об этом я рассказал в разделе «О СПОРТЕ» этапа 5).
На этом отрезке моей работы в области создания, развития, и применения САПР при проектировании средств ПВО мне, конечно, неоднократно доводилось заниматься подготовкой молодых специалистов, приходивших к нам в группу на практику; руководил также студентами, дипломниками и аспирантами.
Я принимал непосредственное участие в ряде Всесоюзных семинаров по автоматизированному проектированию и в научно-технических конференциях, на которых выступал с докладами и лекциями по новым математическим методам, и в выставках, посвященных средствам и применению САПР.
Вышли мои статьи в журналах, методические пособия, написаны отчеты. Общее количество моих печатных трудов составляет 41, а "рукописных" - 44. Часть этих работ написана мной вместе с соавторами.
Мне известны специалисты, применившие в своей работе результаты, приведенные в моих статьях и отчетах. Кроме того, в статьях разных авторов, напечатанных в научных журналах и книгах, я неоднократно встречал ссылки на свои публикации. Иногда мне присылали письма с просьбой уточнить некоторые вопросы или приезжали заинтересовавшиеся специалисты для обсуждения своих работ или на консультации по особенностям применения опубликованных методов в смежных областях.
Список моих научных трудов с указанием соавторов и отдельные данные о применении результатов этих работ специалистами в Москве, других городах СССР, РФ, Индии, Америки приведены в Части I “Фрагментов жизни семьи ЕМИР…“.
В 1981 году в день моего 50-летия мои родные, друзья и начальство поздравили меня открытками, письмами, телеграммами, памятными Адресами и Почетной грамотой.
Кроме того, мне подарили специальные незапотевающие горнолыжные очки со светофильтром и ярко-красный именной бугель для нашего канатного подъемника на склонах реки Сходня под Москвой.
И еще был один подарок-сюрприз: по радио нашего предприятия друзья заказали для меня поздравление и песню "Как молоды мы были" А.Пахмутовой и Н.Добронравова.
26 ноября 1991 года родные, друзья и товарищи по работе также тепло и сердечно поздравили меня с 60-летием. Подарок от отдела - телефонная трубка-аппарат с кнопочным набирателем номеров и всяким сервисом до сих пор работает у меня безотказно!
Вот отрывок из большой поэмы «О Мише», сочиненной Аней, Люсей и Олегом в честь моего 60-летия:
Ты девизом нес сквозь годы –
Три звезды нам дарят свет:
То искусство и Наука,
Но сначала – Человек!
Три звезды – они лишь отсвет,
Но сильнейший на земле,
И по их лучам, ты знаешь,
Надо путь искать себе.
Пусть и весело, и смело
Ты продолжишь этот путь.
Если ж трудно вдруг придется,
Мы с тобою – не забудь!
В 2001 году я отметил свое 70-летие!
Мои товарищи по работе: Орлов В.П., Батов П.Л., Гловацкая Галя, Спасская Маша, Смирнов В.В., Доброжанская Оля, Калашник Ира, Сергеев А.А. и другие.
Я по-прежнему люблю хорошую музыку, песни, художественную и научную литературу почти всех жанров, направлений и эпох.
Хожу иногда на концерты в Зал им. Чайковского, в Консерваторию, в театр Оперетты, в другие театры. С друзьями и родными частенько выбираемся в самые разнообразные музеи и на выставки.
Дома кроме радио и телевизора слушаю свою "фонотеку" и иногда играю для себя на пианино.
В связи с этим вспоминается один мой "концерт", незапланированный заранее, но зато большой и сольный.
В 70-х и 80-х годах широко распространено было вовлечение населения в Добровольные народные дружины (ДНД), которые помогали милиции бороться с уличной преступностью.
Мы с сотрудниками нашего отдела тоже часто ходили "дружинить" или, как говорили короче и с юмором - "дружить". "Дружили" мы в одном из Опорных пунктов милиции, которому помогало наше предприятие. Однажды зимой 1982 года все дружинники нашего отдела после окончания очередного обхода своих маршрутов зашли в Опорный пункт, чтобы погреться. Дежурных милиционеров не было, я захотел немного поиграть и сел за пианино в Красном уголке.
Пока я играл, на звуки музыки стали постепенно собираться наши дружинники из других помещений Опорного пункта. Они тихо садились на стулья и слушали меня, не произнося ни слова. Я был, видимо, "в ударе" и часа за полтора переиграл значительную часть своего репертуара из числа тех произведений, которые знал на память. Так в этот вечер я невольно сорвал вторую часть дежурства нашей группы ДНД...
В 1989-м году я вступил в Совет ветеранов Главного Управления Вооружений (ГУВ) войск ПВО и подчиненных ему частей.
С тех пор раз в год я участвую во встречах ветеранов ГУВ ПВО в Доме офицеров Московского округа войск ПВО на Павловской ул., д.8. На этих встречах обычно после отчета Президиума Совета ветеранов выступают присутствующие на встрече офицеры, служащие СА по различным волнующим всех вопросам жизни войск ПВО и ветеранов. Затем – прекрасный концерт художественной самодеятельности Московского округа и иногда – буфет.
Перед началом «официальной» части и в перерывах происходит много радостных и веселых встреч сотрудников, работавших «в одной упряжке» несколько лет! Но, к сожалению, время от времени уходят от нас участники Великой Отечественной войны 1941-1945 годов, а также последующие, более молодые поколения военнослужащих Вооруженных сил.
В 1986г. ушел из жизни Малков Н.И., в 1994г. - Байдуков Г.Ф., в 1996г. – Лендзиан К.В., в 2000г. – Прохоренко С.К.
(Москва, 23.10.2002 – 2009 г. - …)
Сначала давайте сделаем краткий ретроспективный взгляд в прошлое:
- детство и школа – 18 лет;
- студент Ленинградского института – 4 года;
- офицер Войск ПВО – 16 лет;
- разработчик САПР в ПВО – 13 лет;
- общий стаж работы – 49 лет;
- много было сделано полезных и ненужных, интересных и отвратительных работ;
- много есть и больше было друзей, кажется – мало врагов.
После ухода на пенсию прошло не так уж мало времени, но можно сказать, что большого «увеличения свободы» я до сих пор не почувствовал.
По-прежнему количество моих планов на сутки по нужным и интересным делам и работам значительно превышает 24 часа в сутки за вычетом, конечно, текущих домашних хозяйственных дел.
Кроме того, чаще открываются старые «раны» и появляются новые болячки. Борьба с ними тоже требует времени и сил.
Но, правда, теперь я могу читать уже не одну, а 2-3 книги в месяц и смотреть-слушать днем в будни интересные кинофильмы и передачи по ТВ и радио. Чаще могу слушать записи из моей гигантской фонотеки.
Вот сейчас завершаю доработки этого варианта Автобиографии и воспоминаний, которые не делал с 1998 года.
В планах у меня еще передача в научно-технический журнал статьи, которая была подготовлена совместно с Гловацкой Галиной.
Кроме того, при некотором моем участии, на Алмазе Галя продолжает модернизацию системы MAG-DC в САПР MAGNET, входящей в Интегрированный Программный Комплекс “Лямбда+”, а так же проводит текущие расчеты магнитных устройств в интересах “Алмаза”.
Тем не менее, удается всё-таки чаще общаться с детьми и внуками, с другими родственниками, с друзьями и знакомыми.
Итак, можно сделать, наверное, оптимистический вывод, что переход на этот этап жизни всё-таки дал мне больше плюсов, чем минусов!
26 мая 2007 года исполнилось 100 лет со дня рождения прославленного летчика-испытателя, Героя Советского Союза, генерал-полковника авиации Георгия Филипповича Байдукова.
К этой дате вышла очень большая книга "Четвертое Главное управление Министерства обороны СССР. Дела и люди" (782 стр.). Книга подготовлена группой офицеров и генералов 4 ГУ МО, она отражает историю формирования и деятельности главка.
Г.Ф. Байдуков руководил 4 ГУ МО на протяжении 15 лет.
4 ГУ МО как генеральный заказчик осуществлял контроль над разработкой проектной и конструкторской документации, руководил испытаниями, поставкой, эксплуатацией боевой техники в войсках...
28.05.1982 г. мне и еще 40 офицерам довелось побывать в ресторане "Россия" на праздновании 75-летия Байдукова Г.Ф. Об этом событии напоминают 10 фотографий моего архива.
Г.Ф. Байдуков скончался 28 декабря 1994 года, и всем пришедшим проститься с ним было нелегко на торжественных похоронах.
В 1955 - 2008 годах всей семьёй мы делали записи в "Детский альбом СЕ" о детях, внуках, правнуках Большой семьи Елистратовых, Карповых, Котовых, Сидоренко, Кузнецовых.
"Часть I" Детского альбома охватывает период с 15 ноября 1955 года по 2000 год. "Часть II" альбома начинается с декабря 2000 года и "далее везде". Так, в 2008 году уже идут новые рассказы очевидцев о детях, их родных и знакомых.
Кроме того, имеется еще и "Часть III" Детского Альбома (звукового),- это малый компакт-диск (мКД) МP3, который записал Сережа в октябре 2006 года с аудио-кассет "ЕМИР-102" и "Е-5". Первичные записи делались в 1968 - 1970 годах на магнитофон того времени AIDAS-9M.
В этом компакт-диске "Детский альбом Часть III" звучат голоса Ани, Сережи, Люси, Кости Елистратова и мой. Здесь записано также много хороших песен и музыки, которые исполняют прекрасные артисты, барды, дирижеры и оркестры.
В течение 45 лет: с 1961-го по 2006-й год мы в разное время участвовали в создании "ФИЛЬМОТЕКИ ЕЛИСТРАТОВЫХ".
В 1961-1977 годах съемки велись кинокамерой "КВАРЦ" на пленку 2х8 мм черно-белую и цветную. Дополнительно снимались титры и небольшие мультики, которые включались в фильмы. Сейчас в Фильмотеке находится 16 бобин пленки, суммарное время проекции составляет Tсум = 7 часов.
В 2002 году Сережа провел съемку на видеокамеру фильма N 12. Магаданская 31.03.02 г. Этот фильм можно назвать так: "Семья Елистратовых, Сидоренко 25 лет спустя после 1977 года".
В 2005 - 2006 году мы с Сережей переписали фильмы с кинопленок на видеокассеты, а затем Сережа записал все на компакт-диск (КД ) DVD. Надеемся, что просмотр этих фильмов доставит многим радостные воспоминания и новые знакомства.
В ноябре 2006 года Саша Харитонов, мой племянник, прилетел из Норильска в Москву и передал мне Пригласительный билет: Управление по делам культуры и искусства Администрации города Норильска, Музей истории освоения и развития Норильского промышленного района (НПР) имеют честь пригласить Вас на открытие Фотовыставки "Норильск. Портрет во времени" к 50-летию ИКОМ России (Российский комитет Международного совета музеев). 17 ноября 2006 года в 11 часов 30 минут Государственная Третьяковская галерея (инженерный корпус), Москва, Лаврушинский переулок, д. 12.
Я был очень рад Саше и поехал на Фотовыставку. В большом зале на стендах, прекрасно оформленных, было много фотографий: разных размеров и черно-белых, и цветных. Саша повесил мне на шею белую бирку с указанием моих ФИО и я стал внимательно рассматривать каждую фотографию. Авторы фотографий: Николай Урванцев (20-30-е годы), Евгений Рябчиков (40-60-е), Аркадий Сорокин (40-50-е), Георгий Старицкий (50-60-е), АЛЕКСАНДР ХАРИТОНОВ (2001-2006 годы)!!!
Эта выставка представляет два историко-мифологических портрета Норильска. Портрет 1-й: "Норильлаг 1935-1953". Для пессимиста это понятие-образ обобщает всю историю завода-лагеря, почему-то названного "городом".
Портрет 2-й: "Норильск". Для оптимиста вся история Норильска от Николая Урванцева до сегодняшних дней - как героический процесс реализации человеческой воли, не останавливающийся перед объективными и субъективными трудностями.
На выставке мы фотографировались и Саша подарил мне прекрасную и необычную большую книгу: "ПЛАНЕТА КУЛЬТУРЫ - НОРИЛЬСК" Пронникова Л.Д. и другие. (2006 г. 872 стр.). Это первая книга о норильской культуре, о людях, много лет работающих во всех ее направлениях.
В главе 1 "Об истоках норильской духовности.."Елена Истратова пишет, что В.Н. Ксинтарис, работавший с Завенягиным, вспоминал: "Видимо, Норильлаг все же имел какое-то отличие от других лагерей - это не Соловки, не Карлаг, не Дальстрой. Думаю, много значил пример Завенягина - это при нём, как он появился в Норильске, на всём протяжении его работы на комбинате, установилось отношение к заключенному как к человеку... При Завенягине разные послабления в содержании заключенных были налицо. Он и выручал очень многих, и помогал".
Напомним, что с 1938 года Начальником строительства и директором Норильского горно-металлургического комбината был Завенягин Авраамий Павлович (1901-1956 годы).
В сентябре 2007 года в нашем ЦСО (Центр социального обслуживания) меня пригласили прийти в Картинг-клуб "Пилот", чтобы посмотреть и поддержать ребятишек, которые будут выступать на соревнованиях по типу автогонок "Формула-1". 03.09.07 к 11-ти я пришел на автодром, который располагается по улице Енисейская, ближе к ул. Широкая. Там уже было много молодых и старых активистов ЦСО в качестве "публики, зрителей". Начались соревнования. В каждом заезде было 4 участника, их выпускали по одному с интервалом 0,2 мин. Но около 12 часов вдруг ко мне подходит один из инструкторов и предлагает мне участвовать в следующем заезде, т.к. там не хватает одного мальчика. Хоть я и водил когда-то машины, мотоциклы и "даже велосипеды", но меня застали врасплох, так как ехать на неизвестном авто, да еще сразу на соревнованиях...?
Однако через пару минут я подумал, что другого такого шанса у меня никогда больше не будет, и побежал в гардероб одевать красные куртку и брюки, черный металлический шлем, а потом - обратно к старту... Среди 24-х тренированных мальчишек я занял 22-е место, но зато целых 15 минут получал огромное удовольствие, когда мчался по извилистой замкнутой трассе и 10 раз, пролетая мимо трибун, поднимал руку и приветствовал зрителей...
9. Достигнутое
I . "Диплом с отличием З № 058418
... выдан Елистратову Михаилу Ростиславовичу в том, что он в 1953 году поступил в ... Артиллерийскую инженерную академию им. Дзержинского и в 1954 году окончил полный курс названной академии по специальности артиллерийские приборы.
Решением Государственной экзаменационной комиссии от 4 декабря 1954 г. Елистратову М.Р. присвоена квалификация артиллерийский инженер - механик.
... (Должности, подписи, гербовая печать Академии)"
II . "Министерство ... СССР
Высшая Аттестационная Комиссия
Диплом кандидата наук МТН № 011138 Москва 29 апреля 1964 г.
Решением Совета В/ч Н от 29 декабря 1963 г. (протокол №4)
Елистратову Михаилу Ростиславовичу присуждена ученая степень кандидата технических наук.
... (Должности, подписи, гербовая печать части)"
III . "Министерство ... СССР
Высшая Аттестационная Комиссия
Аттестат старшего научного сотрудника МСН № 025629. Москва 5 августа 1966г.
Решением Высшей Аттестационной Комиссии от 6 июля 1966г. (протокол №30/п)
Елистратов Михаил Ростиславович утвержден в ученом звании старшего научного сотрудника по специальности "техническая кибернетика".
... (Должности, подписи, гербовая печать ВАК)"
IV . Научные труды: 1 изобретение, 41 печатных и 37 "рукописных" работ, всего - 79. Часть из этих работ написана вместе с соавторами.
В числе моих печатных трудов одна книга - монография: "Моделирование и оптимизация на ЭВМ радиоэлектронных устройств" (Москва, издательство "Радио и связь" 1981 г.), написанная в соавторстве с З.М.Бененсоном, Л.К.Ильиным, С.В.Кравченко, Д.М.Суховым, М.А.Удлером.
Интерес к моим работам, включая и ссылки на них в статьях и отчетах, в разное время проявляли специалисты из нашей страны и зарубежья.
V . Воинское звание инженер-подполковник присвоено приказом ГК ВПВО страны № 01317 от 5 ноября 1967 г.
VI . Звание "Ветеран труда" присвоено 03.07.95г. Лосиноостровским МУСЗН.
VII . В области спорта с 1949г.:
- есть несколько Удостоверений о присвоении мне неоднократно третьих и вторых спортивных разрядов по стрельбе;
- присваивался также 3-й спортивный разряд по туризму;
- есть значки "ГТО" (Готов к Труду и Обороне), "Турист СССР", "Альпинист СССР", "Воин-спортсмен" и др.
- частично сохранились Грамоты и Дипломы за хорошие результаты в соревнованиях по различным видам спорта.
- студент ЛПИ с 01.09.49 г. по 09.08.53 г.
- слушатель Арт. академии с 09.08.53 г. по __.12.54 г.
- инженер отдела в/ч С с __.12.54 г. по __.06.61 г.
- старший инженер отдела в/ч С с __.06.61 г. по __.08.61 г.
- адъюнкт в/ч Н с __.08.61 г. по __.12.63 г.
- старший научный сотрудник в/ч Н с __.12.63 г. по __.07.66 г.
- начальник лаборатории в/ч Н с __.07.66 г. по 05.06.69 г.
- "пауза" с 05.06.69 г. по 04.09.69 г.
- старший научный сотрудник в/ч И с 04.09.69 г. по 09.07.70 г.
- старший научный сотрудник КБ А с 09.07.70 г. по 23.10.2002г.
- «пенсионер» с 24.10.2002г. по настоящее время
Любительской фотографией начал заниматься с 1951г., когда в Ленинграде купил у одного из студентов нашей группы фотоаппарат "Зоркий". Несколько позже сделал сам достаточно удобный увеличитель и после очередной отснятой пленки устраивал дома фотолабораторию, печатал в ней удачные снимки в 3-4-х экземплярах и рассылал их своим родным.
С появлением у меня в 1961 году кинокамеры "Кварц" я стал её чаще брать в походы, а фотоаппарату пришлось отступить на второй план.
Из проявленных кинопленок я обычно компоновал кинофильмы с самодельными титрами и заставками, в том числе и с цветными мультипликационными. Эта работа требовала изобретательности и зачастую отнимала много времени. Сейчас моя фильмотека насчитывает 16 бобин с временем проекции по 40-50 минут каждая.
В конце 50-х годов стали изредка звучать на улицах карманные приемники на транзисторах, вызывая изумление у прохожих. В номерах журнала "Радио" появились первые описания таких схем, однако, в магазинах соответствующих радиодеталей практически не было ещё.
Один мой товарищ достал для меня в 1959-м году нужные транзисторы и некоторые другие детали, бывшие в употреблении, но при этом поставил условие, чтобы один приемник я сделал ему. После этого в течение нескольких месяцев я собрал и настроил 4 карманных радиоприемника прямого усиления с двумя диапазонами: длинных и средних волн. Все приемники я собирал по разным схемам, руководствуясь описаниями, взятыми из журнала "Радио".
Один приемник пришлось отдать "за детали" согласно уговору, два других подарил своим родным, а один оставил себе и часто брал его в походы по Подмосковью и в дальние поездки.
Сейчас в походы я лишь иногда беру с собой фотоаппарат.
В 1987 году я заинтересовался нашими "корнями" и начал составлять родословные «деревья» своей семьи.
В ходе переписки с родственниками я набирал информацию об именах и фамилиях, родственных связях, датах жизни, и систематизировал её, изображая в графическом виде на больших листах бумаги.
Работа эта продолжается с разной интенсивностью до настоящего времени.
В результате было "выращено" 5 генеалогических деревьев:
- древо Елистратовых - сейчас включает 206 человек;
- древо Кирилловых и Лебедевых - 53 человека;
- древо Елистратовых и Кирилловых - 46 человек;
- древо Елистратовых и Карповых - 41 человека;
- древо Елистратовых – Отевых - Галковых – 71 человек.
В этих родословных деревьях отражено 7 поколений:
1) прадедушки, прабабушки;
2) дедушки, бабушки;
3) дяди, тети, родители;
4) братья, сестры;
5) дети, племянники;
6) внуки.
7) правнуки
Этот "труд" охватывает период более 180 лет: с 1825 года, когда родился мой прадед Елистратов Кузьма Никитич, - и по настоящее время.
В связи с этим трудом по "раскапыванию корней" Аня, Люся и Олег так написали в большой "Поэме о Мише" к 26.11.1991 года:
Он историком работал
Десять лет трудов и писем
Десять лет, и этот труд
К одному листу свелось,
Благодарные потомки
И развесисто, ветвисто
Не однажды вспомянут.
Древо рода разрослось.
Музыка: М. И. ГЛИНКА Стихи: АННА Михайловна СИДОРЕНКО
Исполнители: Аня, Люся, Олег, Оля, Света, Сережа, Елена, Павел
|
Мы славим чудное мгновенье, Когда на свет явился ты, И птицы пели в умиленьи, И звезды новые взошли. (2 раза) |
|
||
|
Шли годы. Бурь порыв мятежный Тебя нисколько не сломил, Но закалил твой голос нежный, Младенца в мужа превратил. (2раза)
|
|
(Первое исполнение "Гимна" состоялось в Москве в связи с тем, что члену дружной семьи Елистратову М. Р. 26-го ноября 1991 года исполнилось 60 лет.)
(опыт фантастической прозы, 1963-98 годы )
Подчиняясь объективным физическим законам и строгим математическим уравнениям, полученным с наложением всевозможных граничных условий и принципа "минимакса", - новый экспериментальный аппарат должен был двигаться по заданной траектории по поверхности нашего геоида. Однако, после старта во время испытаний он неожиданно взмыл вверх и, остановившись на одно мгновение, ринулся вниз с резко нарастающей по абсолютной величине, но отрицательной по знаку скоростью.
Легко пройдя через кору Земли, аппарат с поистине фантастической скоростью продолжал набирать скорость, которая быстро превзошла не только обе космические скорости, но и казавшуюся ранее недосягаемой скорость света.
Оказалось, что при движении на таких гипер - световых минус - скоростях корпус аппарата почти не деформировался и свободно прошел не только через кору, но и сквозь мантию Земли.
Через какие-то доли микросекунд аппарат уже проносился мимо центра Земли, грозя вылететь в другом её полушарии.
Учитывая состояние мира с нашим вероятным противником, вычислительная машина вовремя выдала "АВОСТ" и остановилась. Конструкторы и программисты облегченно вздохнули…
Так чуть было не родилось новое грозное оружие.
Однако разработчикам вновь надо было искать ошибку в математической модели аппарата, алгоритмах или программе для ЭВМ.
( Камчатка, август 1965 года.)
Камчатка, Камчатка - край резких контрастов,
Горячих вулканов и вечных снегов.
Здесь красная рыба видна с перекатов,
Холодная морось летит с облаков.
Рейс быстрых гигантов из пластика, стали…
Москва - Петропавловск - пятнадцать часов.
Камчатка, Камчатка, в былом символ дали,
Тебя навсегда полюбить я готов.
Я видел не только жизнь города-порта,
Я трогал пульс гейзеров и фумарол,
Смотрел на Узон со скалистого борта,
Немало я рек и ручьев перешел.
Я видел богатства лесов, вод и тундры,
Я верю и в нефть, и в энергию недр.
Как сторож, Кроноцкий с главой белокудрой
Над воротом облака смотрит поверх.
Но и красота, и богатства природы
Ценнее мне кажутся в тысячи раз,
Когда вспоминаю характером твердых
Людей, раскрывающих души для нас.
Камчатка - проблема двадцатого века,
Размашистым шагом к расцвету иди!
У взявшего в руки тебя человека
Огромное будущее
впереди.
Это стихотворение написано мною во время горно-пешеходного туристического похода 5-й категории сложности по полуострову Камчатка в составе группы из 6-ти офицеров-москвичей.
Финский залив предо мной расстилается,
Волны бегут, не окованы льдом.
Хмурое небо снегом швыряется,
Белые хлопья кружатся вьюном.
Жизнь коротка тех, что в волны упали,
Тают, мгновенно смешавшись с водой.
Ну, а другим повезло: на причале
Будут лежать…
и умрут лишь весной.
(Ленинград, ноябрь 1965 г.)
Одна электричка тащится еле,
Другая - летит, поднимая буран.
И так человек: кто - полжизни в постели,
А кто-то шагает навстречу ветрам.
(Ленинград, ноябрь 1965 г.)
(или Марш туристов - 65-67гг)
1. Мы идем в поход, дальний путь не ждет,
Вспомни: мы уже не дети.
Ты должна понять тягу открывать
Новые тропинки эти (на планете).
2. Мы шагаем в след. Кажется, что нет
Тяжелее жизни этой!
Знаешь, не унять жажду открывать
Сто восьмое чудо света (в этом свете).
3. Лес стоит стеной, лагерь над рекой.
Снова сборы на рассвете ...
Ты должна понять жажду открывать
Новые тропинки эти (на планете).
4. Вот внизу река, в бурунах она,
Породнится с морем где-то.
Ты должна понять жажду открывать
Сто восьмое чудо света (в этом свете).
5. Наконец, родной дом, уют, покой,
Ты стоишь одна на свете -
Знаешь: не унять тягу открывать
Новые тропинки эти (на планете).
Как возникли эти слова?
Сначала, в 1965-м году у меня появилась хорошая мелодия, которую я часто играл на пианино и даже записал на нотной бумаге. А позже, в 1967-м году во время одного туристского похода я подумал: "А, почему-бы мне не сочинить на эту мелодию стихи, чтобы получилась песня?"
Так появилось "Сто восьмое чудо света".
1. Поезд "Москва - Минводы";
Клухорский зовет перевал.
И в Пятигорске старом
Турист заночевал.
Вот на Машук он лезет,
Вот он едет в Домбай.
Володя - инструктор скажет:
"Давай-ка, давай поспевай!"
Ла, -ла-ла-ла, -ла, -ла-ла. (7 -ла)
Туристами зовемся мы.
(7 -ла) Как негры будем мы черны.
2. Турист в колесе как белка,
Экскурсии все позади.
А за снежной стенкой -
Море впереди.
На Алибек он вползает,
Турье озеро взял,
Трикони попирают
Чучхурский перевал.
(7 -ла) Туристами зовемся мы.
(7 -ла) Как негры носим рюкзаки.
3. Песок раскаленный в Кудепсте -
Море обожглось.
Черные, как негры,
Туристы крутят ось.
Крутят они, стараясь,
Вертят земную ось,
Чтобы в Москву вернуться
Неграми нам пришлось!
( 7 -ла ) Туристами зовемся мы.
Ла, -ла-ла-ла, -ла, -ла-ла.
Как негры стали мы черны!
(Пятигорск, июль 1967 г.)
Это первая песня, написанная мной "по заказу" для нашей туристской группы, которой предстояло пройти по маршруту "Пятигорск - Домбай - Кудепста". Я решил использовать здесь мотив Песенки о медведях из кинофильма "Кавказская пленница", музыка А. Зацепина. Но эту песню у нас "украли", то есть за два дня до выхода нашей группы на маршрут другая группа спела "свою" песню на этот же мотив!
Поэтому мне пришлось за одну ночь (!) сочинить вторую песню "Домбай - Уругвай", которая и стала "гимном" нашей группы. В течение похода все очень часто и весело пели не эту первую, а вторую песню "Домбай - Уругвай" на мотив популярной песни "Ярославские робята".
(Можно петь на различные мелодии: Ярославские робята, и др.)
0. Мы московские робяты
Вам куплеты подарим,
На конях - ногах крылатых
Королеву покорим . .
1. Мы шагаем по Домбаю,
Сверху камушки летят.
А из чащ Белалакаи
Звери дикие рычат. (Да, р-рычат!)
2. К перевалу подползаем,
Вот Клухор, вот Алибек!
И скелет туриста стонет,
Стонет, словно человек: (Целый век!)
3. " Жил турист - дитя природы,
Все бергшрунды нипочем.
Но собачья жизнь в походах
По головке бьет ключом". (Кирпичом!)
4. Пятигорск, как далеко ты!
Где мне силушки занять?
До Кудепсты бы протопать,
Остальное - наплевать! (Тьфу!)
5. Наконец, Сухум - Кудепста.
АХ, МОРЕ ЛАЗАРЕМ ПОЕТ! (соло, фальцетом)
И билет уже заказан
На московский самолет. (Кажется, всё!)
6. Самолет гудит, качает,
Над Эльбрусом он плывет.
Над Кавказом пролетая,
Радостный турист поет: (Идиот!)
7. "Наконец, активный отдых,
Чур, остался позади.
И привычная работа
Ожидает впереди. (Погоди!)
8. Надоела мне зарядка,
Нос совсем уже облез.
Где ты, мягкая кроватка?
ДАЙТЕ С КРОВЬЮ МНЕ БИФШТЕКС!" (соло, хриплым басом)
Вот, теперь - ВСЁ! (хором)
(Пятигорск, июль 1967 г.)
Больших успехов вам, Анюта и Олег,
На дачном острове Робинзонады "Дубна"!
Пусть будет сладким ваш палаточный ночлег,
А ловля рыбная не будет трудной.
По завершении задуманных работ
"На материк" вернет вас птица счастья.
И пыльных, загорелых от дорог
Вас ждут в Москве сердечные объятья.
Целую крепко, папа. ( ЕМИР-92-31, 30.05.92 г.)
1. “Маленькая ложь вызывает большое недоверие”.
2. Небольшое отклонение результатов тестовой задачи от ожидаемых, - может свидетельствовать о больших ошибках в программе ЭВМ.
3. Маленькое несовпадение данных эксперимента с требованиями теории подвергают большому сомнению и чистоту эксперимента, и истинность теории. (ЕМИР - 98 - 31)
Бытует неверное, хотя и шутливое, МНЕНИЕ:
“Машина железная, - она всё выдержит”.
С техникой надо обращаться нежнее, чем с человеком, так как человек может простить грубость или ошибку, а техника - сломается! (ЕМИР - 92 - 31)
Люблю грозу в начале мая,
Когда … сижу перед окном.
Но не люблю грозу, шагая
По мокрым кочкам с рюкзаком.
(май 1996 г. Во время похода самодеятельной группы в лесах Подмосковья.)
Интерес к музыке в детские и школьные годы мне привили родители - Елистратовы Ростислав Михайлович и Елена Ивановна, а также знакомые и друзья. Мама любила петь песни и романсы, папа всегда любил слушать классическую музыку.
В 1935 - 1938 годах в Сталинске (теперь - Новокузнецк) я в пять лет слушал пластинки и сам заводил патефон, который у нас назывался виктролой (возможно, эти патефоны выпускала фирма "Виктор"). У меня есть фотографии того времени. Например, я стою на коленях на стуле и кручу ручку патефона, стоящего на столе!
Кроме того, я слушал радио, пение и игру родных и знакомых на различных инструментах.
В 1938 - 1940 годах в Омске я сам в 7 лет играл на гитаре, причем слушать меня приходили мои друзья по нашему двору.
С 1942-го года во время войны и потом до 1949-го года в Норильске, мы вместе с моим другом Вовой Суховым часто пели любимые песни из кинофильмов и находили время, чтобы поиграть на баяне Вовиного отца.
В студенческие годы у меня были два главных учителя, резко расширивших мой кругозор и прививших мне глубокое уважение и любовь к классической и народной музыке.
Во-первых, - Марк Филиппович Шварц - преподаватель и руководитель студенческого музыкального кружка по классу фортепиано при Ленинградском Политехническом Институте (ЛПИ) имени М.И. Калинина. Я учился в кружке у Шварца с 1-го по 4-й курс института в 1949 - 1953 годах.
Вторым моим учителем музыки в институте я могу назвать лектора Музыкального Университета культуры при ЛПИ - Энтелиса Л.А. На 3-м и 4-м курсах я два года слушал его увлекательные лекции, которые сопровождались музыкальными иллюстрациями. Для этого на сцену Актового зала института Энтелис приглашал или известных певцов и пианиста, или группы музыкантов из оркестров, которые по ходу лекции исполняли нужные отрывки из симфоний, опер или целиком небольшие произведения.
Я старательно записывал в общую тетрадь конспекты всех занятий. Эта тетрадь сохранилась у меня до сих пор и я с удовольствием перечитываю свои записи.
Хорошо помню сильное впечатление от балета "Лебединое озеро" П.И.Чайковского после посещения Мариинского театра.
Со времени моей учебы в Москве в Военной Артиллерийской Инженерной академии имени Дзержинского (1953 - 1954 годы) и по настоящее время я люблю хорошую музыку и играю немного на пианино в основном просто для себя по настроению.
Пианино "Ростов-Дон" нам подарили мама с папой еще в 1957-м году, когда оно стоило около 5200 рублей, а у нас таких денег тогда не было. Подарок был подготовлен под большим секретом от нас, несмотря на то, что предварительно надо было записаться в очередь на пианино, потом ходить и отмечаться. А когда я однажды пришел с работы вечером, то не поверил своим глазам: в нашей комнате (14 кв. метров) коммунальной квартиры на 2-й Квесисской улице (недалеко от Савёловского вокзала) почему-то стоит новенькое пианино, о котором мы так долго мечтали! Смотрю на папу с мамой, а они улыбаются и говорят: "Это вам сюрприз от нас!".
Тот день вспоминаю до сих пор, когда играю прежние и разучиваю (обычно по нотам) новые хорошие произведения различных жанров и авторов - композиторов и поэтов.
Несколько раз выступал на концертах художественной самодеятельности. Иногда сам сочинял небольшие простенькие вещицы и даже записывал их в нотные тетради.
созданный в 1943-м году семьей Елистратовых
Проектирование, изготовление и эксплуатация проекторов
В Норильске, в 1943-м году, я смастерил сначала проектор, так сказать, "первого поколения" (поменьше), а позднее (приблизительно в 1946-м году) сделал большой проектор с дополнительным сервисом для киномеханика и зрителей.
На киносеансы в длинном коридоре нашей коммунальной квартиры собиралось обычно много ребятишек и их родителей из соседних домов Норильска.
Об этом можно также прочитать в "Автобиографии, Воспоминаниях ЕМИР - (1998,2001,2003,2008) - 1931 г.р."
Так называемые управляемые кипятильники являлись реостатами, которые обеспечивали требуемые параметры электропитания от сети для моих электрических и электромеханических устройств. Эти реостаты выполнялись обычно в стеклянных банках, в которые наливалась вода, вставлялись 2 электрода из жести нужной формы или угольные электроды, взятые из отработанных элементов питания электрофонарей. Управление параметрами этих "кипятильников - реостатов" легко осуществлялось изменением глубины погружения электродов или изменением расстояния между электродами.
Мои устройства во время работы включались обычно в электрическую сеть квартиры последовательно с этими реостатами.
Самый универсальный и совершенный трансформатор, позволяющий получить любое напряжение от 1-го до 360-ти Вольт (!) с шагом 1 Вольт (!), я привез из Норильска в Москву примерно в 1966-м году. Он работает у меня до сих пор и используется для питания цветомузыкальной установки, которую сделал Серёжа в 1970-е годы.
Этот пульт управления был сделан мной приблизительно в 1946-м году и установлен на стене перед рабочим столиком в моей "мастерской", помещавшейся в темном помещении квартиры, где тогда была кладовая.
Достаточно подробное описание конструкции и использования вольтовой дуги смотрите в разделе о Норильске.
1. Сборно - разборная бомба, спаянная из жести. В головной части (литой свинец) сделано отверстие для прохода ударника, который разбивает капсюль (от охотничьего патрона) при падении бомбы на землю.
Порядок подготовки: в хвостовой части бомбы закрепляется капсюль, в головную часть вставляется ударник и засыпается порох, производится сборка бомбы и надежная стяжка обеих частей кусочками проволоки, охватывающими крючки снаружи корпуса.
При взрыве пороха бомба разлетается на две части, поэтому использовалась многократно. (Жертв не было).
2. Предполагался другой вариант бомбы, описанной в п. 3.1., но с заменой пороха на зажигательную смесь из термита (опилки алюминия и порошок окиси железа).
Этот вариант бомбы не реализован, хотя испытывался самодельный термит, который разгорался хорошо от вольтовой дуги.
3. Этот коллекторный электродвигатель я начал строить, но незакончил.
4. А этот маленький электродвигатель был сделан быстро и после насадки на ось муфты с 4-мя лопастями применялся как вентилятор в моей "мастерской" и на кухне.
5. Проект ракетного двигателя на твердом топливе (РДТТ). В гильзе охотничьего патрона сбоку просверливается три отверстия и к ним припаиваются небольшие "розетки" для пороха. Гильзу можно закрепить на тележке с колесами. После этого в ракету засыпается порох на 1/3 гильзы и прочно фиксируется пыжом. Эти операции повторяются еще 2 раза. В "розетки" засыпается порох, над ними укрепляется фитилек или даже спичка, которая зажигается слева... За три пульсации ракетного двигателя тележка уедет далеко...
6. В одном из номеров журнала "Наука и жизнь" или "Техника - молодежи" были опубликованы чертежи паровой турбины и парового котла (смотрите также эскиз № 3.8). Я немедленно принялся за работу и из жести от консервных банок с помощью ножниц, плоско- и круглогубцев, самодельных паяльников и пайки сделал действующую Теплоцентраль, которую демонстрировал всем жителям нашей коммунальной квартиры и моим товарищам по школе в заполярном Норильске.
7. Этот электровоз с прицепом и рельсы были сделаны в основном из деталей детского конструктора. Однако электромотор был тоже собран из отдельных элементов (электромагнитов, полюсных дуг статора, якоря с обмотками, коллектора и т.п.) - видимо, из другого конструктора. Длина рельсов и двух проводов над ними была около 2-х метров. Когда я подавал ток на провода, то электровоз быстро разгонялся и мчался по рельсам, искря токоприемниками и грозя опрокинуть всю дорогу, ударившись о буфер в конце рельсов. Поэтому приходилось заранее выключать электричество.
8. Об этом паровом котле уже говорилось выше в пункте 3.6. Хотелось только еще обратить внимание на особенности конструкции. Пар из котла поступает сначала на перегреватель «П» под котлом, а затем уже идет к турбине 3.6. Перегреватель пара был сделан из медной трубки без швов, однако концы ее надо было припаивать к подводящим и отводящим трубам. Чтобы нижние места пайки оловом не распаялись в огне топки, конструкция котла обеспечивает непосредственный контакт с водой всех этих участков пайки, как хорошо видно на эскизе.
В качестве топлива кроме щепок и веток применялась также скорлупа от грецких и других орехов. Скорлупа орехов и сухие ветки лиственницы горят яркими вспышками огня без дыма.
9. Такой якорь (диаметром 6 сантиметров) для большого мощного электромотора был сделан мной путем пайки в основном из жести от консервных банок, а ось вращения взята из детского конструктора. Этот якорь практически полностью был заполнен вставками из железа и весил соответственно, а снаружи сверкал гладкими поверхностями из белой жести. Когда ко мне в "мастерскую" зашел мой школьный товарищ Ли Соловьев и с восхищением взял этот якорь в руки, то первый его вопрос был: "И кто тебе выточил такую прекрасную штуку?". Но, услышав мой ответ, он не сразу поверил мне и долго рассматривал изделие. А потом Ли стал просить меня продать ему этот якорь для своего мотора, который он сейчас начинает делать...
Через некоторое время я просто подарил Ли этот якорь.
10. Маленький демонстрационный оригинальный электромоторчик.
11. Из отрезка свинцовой оболочки электрокабеля была сделана мина с электрозапалом. Испытания проводили мы с моим товарищем Вовой Суховым зимой в тундре. Мина взорвалась, но эффект был очень слабый, так как мягкий свинец легко лопнул.
12. После окончания 8-го класса Вова Сухов поступил на завод учеником слесаря. Тогда мы с ним решили сделать стальную мину и просмотрели 3 варианта (а, б, в). Выбрали вариант б. Диаметр около 2,5 см , длина ~ 11 cм , крышка на крупной резьбе, а в дне стакана просверлено отверстие 1,5 - 2 мм для одного вывода электрозапала, изолированного от корпуса. Толщина стенок мины была 4-5 мм (!), материал - сталь. Мину испытывали летом. Нашли в тундре небольшой "шурф" (1 м на 1 м) со стенками из брёвнышков и глубиной тоже 1 м, положили на дно мину и протянули по тундре 2 провода до бугорка, за которым было хорошее углубление. Лежа в этом "окопчике", мы прикрепили провода к нашей динамомашине (или "магнето") и начали крутить рукоятку... - никакого эффекта. Пошли вдоль проводов и тщательно проверяли все "скрутки", которых было много. Попытка повторного взрыва тоже не дала результатов, и мы решили, что повредилась нить накала самого электрозапала. Тогда мы развели в шурфе большой костер, положили над костром два сухих ствола от ёлочек, на них положили нашу мину и убежали в свой окоп... Взрыв был очень сильный, осколки с жужжанием пролетели мимо нас.
13. Действующая модель Электромагнитной Пушки (ЭМП) была сделана из большой катушки, на которую наложена обмотка из изолированного медного провода. Внутрь катушки вставлена трубка, свернутая из тонкой медной фольги таким образом, чтобы вдоль трубки шел небольшой просвет между краями фольги. Выступающий вперед край трубки выполнял роль опоры для качающегося контакта, который до выстрела замыкал цепь обмотки, а в момент выхода переднего конца снаряда из катушки этот контакт размыкал электрическую цепь.
Снаряд был выполнен в виде трубки из жести, и его длина немного превышала длину пушки. Когда на обмотку подавалось напряжение, происходил выстрел. Точность попадания снаряда в цель зависит от установочных углов пушки в горизонтальной и вертикальной плоскостях.
14. Потребовалось сделать обычный электрический звонок.
15. Устройство для работ с вольтовой дугой имело подвижный держатель угольного электрода (левый на эскизе) и неподвижный держатель второго угольного электрода (справа). Нижний конец подвижного электрода крепится к гайке, которая перемещается по длинному винту (внизу на эскизе) при вращении рукоятки винта. Наблюдать за работой вольтовой дуги можно, если с помощью лупы спроектировать на белый потолок или стену цветные, увеличенные изображения раскаленных концов электродов и самой дуги. Дуга разноцветная, очень подвижна и рассыпает снопы искр!
16. Пульт управления был прикреплен над рабочим столом в мастерской. Он имел: вверху слева предохранитель, справа - переключатель, в центре - лампочка, а внизу – две розетки. Когда переключатель замыкал свои контакты (два слева), то правая розетка отключалась, а при размыкании контактов – правая розетка включалась последовательно (!) с основной цепью пульта.
17. Этот большой и мощный мотор применялся в ряде работ.
18. Детский игрушечный грузовичок Жени и Кости был оснащен фарами с лампочками 3,5 В, а в кузове лежала батарейка.
19. Самодельный паяльник для пайки электрических цепей.
20. Более мощный паяльник для пайки механических конструкций.
21. и 22. - эти самоделки были "спроектированы", но не изготавливались.
23. и 34. Мой школьный товарищ Ли Соловьев жил через улицу напротив моего дома в Норильске. Сначала мы с ним протянули между нашими форточками общую антенну для наших радиоприемников. Потом решили устроить еще и телеграф, так как провод антенны был изолированный и многожильный. Но потом просто посылали иногда друг другу письма-записочки "почтовым голубем", изображенным на эскизе 3.34.
24. Большой проектор для диафильмов был построен после того, как я нашел на дороге хороший еще рефлектор от автомобильной фары. Корпус проектора - это 3-хлитровая банка из под сгущённого молока, внизу к ней припаяны 4 ноги. Слева - рефлектор с лампочкой крепится к корпусу шарниром (внизу) и защёлкой - вверху. Рядом с защелкой - переключатель, в одном положении которого горит лампочка рефлектора (при проекции), а в другом - горит лампочка (наверху справа) для освещения "кинотеатра". Справа корпуса - узел перемотки плёнки и объектив проектора. Этот объектив с разрешения папы был сделан из двух линз от нашего полевого бинокля.
25. Иногда я показывал "звуковое кино". Ставил матовый экран, зрители с одной стороны экрана, а я - с другой: - показывал кино, - заводил пластинки, - читал тексты через микрофон, подключенный к нашей радиоле.
26. Один из вариантов применения мотора 3.17.
27. Знаменитая "Свеча Яблочкова" работала от таких же "источников питания" что и вольтова дуга 3.15. Такими источниками считались мощная электроплитка или кипятильники, которые включались в левую розетку пульта 3.16. , а сам работающий прибор включался в правую розетку при таком положении переключателя пульта, когда прямая цепь разомкнута.
28. Как-то мне попалась на глаза маленькая чайная ложка, у которой белое покрытие никелем во многих местах протёрлось, и там виднелся жёлтый металл - видимо, латунь. Я решил заново покрыть ложку слоем никеля. Где-то достал простенький ламповый выпрямитель, а на Никелевом заводе мне дали зелёно-голубые куски соли NiSO4 и бракованные пластины никеля. Устройство для никелирования ложки хорошо видно на эскизе и оно работало несколько дней. Так ложка вернулась "в строй".
29. О "магнето" (динамомашине) уже говорилось выше в разделе 3.12. Оно применялось для подрыва мин с помощью электровзрывателя в полевых условиях. А здесь магнето работает в квартире для временного освещения, в случае отключения электричества.
30. Вариант электромагнитного выпрямителя тока. Эскизы конструкции и электрической схемы смотрите на одной из страниц миллиметровки.
31. Неоднократные испытания этой микро-пушки проводились прямо в мастерской. Ствол - дюралюминиевая трубка, гильза - от мелкокалиберного патрона, снаряды - дробина соответствующего диаметра или мелкие частицы металла. У основания гильзы сделано отверстие - "затравка, запал" для поджигания пороха при выстреле пушки.
32. Самодельный замок - защёлка на двери моей "мастерской".
33. Какой-то мой проект - фантазия реактивного аппарата. В ракету загружается слой карбида и вливается вода. Выделяется газ, который некоторое время удерживается в ракете заслонкой на выходе сопла (слева). Когда давление повысится, то заслонка-клапан открывается, струя газа создает реактивную силу и ракета движется. Потом клапан закрывается и пульсирующий процесс повторяется.
34. Этот эскиз и описание были выше, вместе с эскизом 23.
35. Второй проект - фантазия: паяльник с "автоматической подачей припоя". Предлагается в концевой части стержня паяльника, включая жало, сделать полость для размещения припоя. Когда паяльник прогревается, то припой плавится. В самом острие сделана щель, через которую припой не должен вытекать. Но когда жало коснется поверхности детали, то припой смочит её и начнет автоматически подаваться по мере пайки.
36. Это наш маленький проектор для диафильмов, который был сделан в 1943-м году и тоже пользовался большим успехом, пока позднее не появился более совершенный большой проектор. Описание большого проектора уже было выше в разделе 3.24.
37. Хорошо работающий пистолет был сделан в основном из ... дерева. Правую и левую "поверхности" корпуса с рукояткой и затвором (верхняя подвижная часть) выпилил лобзиком из твердой фанеры. Многие части "тела" пистолета между фанерными "стенками" делались из деревянных брусков. Пистолет имел магазин, который снаряжался пулями тоже из дерева. При отводе затвора назад очередная пуля подавалась в патронник пружиной магазина. Когда затвор шёл вперед, то взводился ударник и натягивалась его "боевая" резина. При нажатии курка ударник бил по пуле и она вылетала из канала ствола.
38. ПОЕЗД "К-3" сделан способом пайки из жести консервных банок в Норильске как подарок брату Косте, когда ему исполнилось 3 года (09.11.1948 года). Паровоз поезда был выкрашен черным кузбасс-лаком, а на правом и левом водяных баках паровоза было написано красной масляной краской К-3.
Поезд состоял из 5-ти конструкций (эскизы на миллиметровке):
− Паровоз маневровый с малым тендером. Масштаб 1:100. Сделан точно по чертежам в специальном альбоме моего папы Елистратова Ростислава Михайловича;
− Цистерна;
− Пассажирский вагон;
− Двухосная платформа;
− Пушка на ж/д платформе.
Паровоз и цистерна сохранились до сих пор и находятся в секретере. В эти игрушки играли мои внуки Вася и Маша Сидоренко в 1999-2002 -м годах.
Летом 1952-го года я (ЕМИР- 1952-1931 г.р.) приехал на каникулы в свой дорогой Норильск повидаться со своими родными: с бабусенькой, мамой, папой, Женечкой и Костей, со знакомыми и друзьями.
После окончания этого прекрасного времени жизни с родными, интересных встреч и разговоров в городе и на природе, где прошла моя юность, - я, наконец, должен был возвращаться в Ленинград, в свой Политехнический институт.
Выехать "на материк", а также приехать в Норильск можно на самолёте, а в период летней навигации – гораздо приятней (хотя и дольше) плыть на пароходе по Енисею от Дудинки до Красноярска, а дальше - ехать на поезде или лететь на самолете.
В этот раз времени на дорогу было мало, поэтому я летел на двухмоторных самолётах ЛИ-2 по привычному для меня в то время маршруту: Норильск -...- Красноярск -...- Москва -...- Ленинград. Здесь надо пояснить, что многоточия между пунктами этого маршрута означают не только большое количество приземлений на промежуточных аэродромах (для дозаправки самолета горючим, для посадки и высадки пассажиров и т.п.), но обозначают также и возможные пересадки с одного самолёта на другой, включая и покупку нового билета в кассе.
Итак, мы летим на юг над Енисеем и окружающей его лесотундрой, переходящей затем южнее в тайгу, над гористыми берегами великой сибирской реки и её притоками, над многочисленными озерами, речками.
В этот раз я сидел в самолёте у самого иллюминатора, расположенного прямо над правым белым, блестящим дюралюминиевым крылом самолёта. Недалеко от меня на крыле горбился такой же светлый обтекатель правого мотора, приклепанный многочисленными заклёпками к крылу. Перед мотором полупрозрачный диск вращающегося пропеллера глотал воздух, облака и пространство... Впереди крыла и сзади открывался для меня вид на медленно плывущий далеко внизу ландшафт...
Но вдруг я увидел, как из-под задней кромки обтекателя мотора стала понемногу вытекать на поверхность крыла узкая полоска черной маслянистой плёнки. Эта зловещая черная полоса постепенно всё больше расширялась и увеличивалась под напором воздушных струй, несущихся от пропеллера.
Через некоторое время появилась мысль, что эта "нештатная ситуация" не так уж безобидна, и я стал посматривать на проход в самолёте между креслами, чтобы сообщить кому-нибудь из экипажа об этом. Наконец, впереди открылась дверь, и из кабины пилота вышел высокий крупный мужчина с обветренным лицом. Я поднял руку, мужчина подошел ко мне и я, не говоря ни слова, показал ему на иллюминатор. Нагнувшись ко мне, он внимательно посмотрел на крыло с увеличивающейся черной маслянистой лужицей, вытекающей из-под обтекателя мотора. Потом он сказал мне: - "Спасибо, но это не так уж важно",- выпрямился и ушёл.
Вскоре после этого самолёт пошел на посадку, и мы сели недалеко от поселка Костино у Енисея. Нам сказали, чтобы все вышли и сходили пока отдохнуть в аэропорт. Аэропортом оказалась маленькая избушка на краю аэродрома и там был буфет. Меня же больше интересовало,- что техники будут делать с мотором самолёта. Действительно, довольно долго несколько человек "колдовали" с правым мотором, только после этого подъехал бензозаправщик, а затем нам объявили посадку в самолёт.
Когда я приближался к самолёту, ко мне подошёл мой "собеседник" из экипажа, пожал руку и сказал что-то вроде: "Спасибо, что ты вовремя предупредил нас. Ведь мы могли и не заметить этого, а теперь всё в порядке".
Дальнейший полет протекал без особых приключений. Масло на крыле больше не появлялось. Видимо, пробитый сальник (уплотнитель между трущимися деталями) был заменён.
В Ленинград я прилетел к самому началу занятий в ЛПИ (Ленинградском Политехническом Институте).
В 1951-м году во время каникул в ЛПИ я прилетел из Ленинграда в Норильск - мой любимый город.
Вальс Тидемана
Мама, папа и бабуся всегда очень любили музыку и поэтому, как обычно, вскоре после моего приезда попросили меня сыграть что-нибудь на пианино.
Пошел второй год моей учебы в музыкальном кружке ЛПИ у хорошего музыканта Марка Филипповича Шварца. Играл я ещё неважно, но всегда кроме заданий пробовал играть и более сложные и интересные вещи. Например, "Песнь косаря" из "Времён года" Чайковского или Увертюру к "Эгмонту" Бетховена (у меня был клавир Увертюры, который я переписал целиком для себя).
Но, конечно, в этих произведениях я играл только фрагменты наиболее интересных кусков и тем.
Перед поездкой в Норильск на очередные каникулы в 1951 году я нашел неизвестный мне старинный вальс Тидемана, начало которого мне очень понравилось. Но до поездки мне удалось разучить только первую и вторую части вальса, а третью часть я вообще решил не играть.
Своим родным я объявил вальс Тидемана и думал, что они не заметят моей "уловки". Поэтому я проиграл первые две части и закончил вальс повтором первой его части. После этого начал играть другие пьесы, однако мама мне сказала: "Миша, но ведь в этом вальсе есть ещё одна мелодия, и очень красивая!". Мне оставалось только весело пообещать разучить конец вальса к следующему приезду.
Это своё обещание я выполнил к большому всеобщему удовольствию. И до сих пор этот вальс Тидемана мне очень нравится.
Об одной птичке
Во время этого моего приезда мы с папой вспоминали, как ходили вместе в тундру рыбачить и охотиться, когда я учился в Норильской школе. Первое своё ружье папа отдал мне, а сам купил себе новое. Порох был чёрный (дымный) и жёлтый (бездымный).
Я часто применял чёрный порох в своих самодельных пушках, минах, снарядах, бомбах, а бездымный иногда использовал вместо бикфордова шнура. Так, если его насыпать на ровную поверхность в виде узкой полоски, то огонь бежит по этой полоске не очень быстро (взрывается бездымный порох только в замкнутой камере, когда давление сильно повышается).
Однажды осенью большая группа сотрудников папы по Проектному институту поехала на охоту в тундру на железнодорожной дрезине (платформа, пара скамеек, 4 колеса и мотор). Вместе со мной и папой было человек 7. Охота была очень неудачной, только у некоторых были "трофеи". Мы собрались у дрезины и поехали домой. Едем не очень весёлые, вдоль железной дороги "бегут" высокие столбы с проводами и на одном проводе я увидел сидящую маленькую птичку. Недолго думая, я, как шалящий мальчишка, поднял свое ружьё, некоторое время "вёл" эту бедную одинокую птичку на прицеле, потом дал поправку на скорость нашей дрезины и выстрелил. Птичка камнем упала вниз...
Все охотники с радостным одобрением встретили мой точный выстрел. Дрезину тут же остановили. Все побежали отыскивать в траве мой бессмысленный "охотничий трофей". Когда его нашли, то стали рассматривать этот серый комочек и весело поздравлять меня. На грудке птички была кровь: две или три дробинки попали в неё.
Я не знал – плакать мне или радоваться. Этот печальный случай я с сожалением вспоминаю до сих пор...
Об одном стихотворении
Закончились походы по рекам и озерам тундры, по лесам и городу,- и надо было опять выезжать "на материк" через Красноярск или на самолёте, или на пароходе по Енисею.
Я выбрал обычный двухмоторный самолёт ЛИ-2 по маршруту Норильск - Красноярск - Москва - Ленинград. На этом пути всегда было много посадок и пересадок.
И вот мы летим на самолёте. Через разрывы в облачном слое внизу видна суровая сибирская лесотундра с большими и малыми озёрами, речками и широким Енисеем со скалистыми берегами и островами.
Из самолёта через иллюминатор хорошо видны облака внизу, белое крыло самолёта и диск вращающегося пропеллера.
Какое-то умиротворенное настроение овладевает мной,- и вот появляются слова:
Самолёт. Подо мною планета,
Облака ватным слоем внизу.
Пики горные лишь вату эту
Гранями
острыми
рвут.
И откинувшись в кресле удобном,
Я в "окошко" взглянул искоса:
Круг пропеллера облачко лёгкое
На клочки разорвал.
Гул моторов и сильный, и ровный,
Самолёт не летит, а плывёт.
В мире, кажется, нет постоянней
Событья,
чем этот полёт...
I. Эта "история с Психеей" (моей скульптурой и душой) началась давно, где-то в начале 1980-х годов. Дело было так. В свободный день я зашел в один из промтоварных магазинов недалеко от платформы "Лось" и увидел на стеллажах несколько похожих скульптур, изображающих сидящую на камушке или бугорке девушку. Скульптуры были небольшие (около 15-ти сантиметров высотой) и разного цвета: от белого до светло-коричневого. Я спросил продавца: "Как называются эти скульптуры?". - "Весна" - отвечал он. Я выбрал самую белую "Весну", принес её домой, поставил на верхней полке серванта и часто любовался ею. Но ... в 1997-м году моя "Весна" превратилась в "ПСИХЕЮ"!
II. Во время похода с друзьями 03.05.1997 года мы подошли по лесу к подмосковной усадьбе "Кусково", остановились и решили сначала подкрепиться, а потом зайти в усадьбу. Пройдя мимо большого пруда, перед входом во Дворец мы прочитали объявление, что здесь открыта "Выставка Западноевропейского фарфора и стекла XVIII века". На выставке мы разошлись по разным залам, и у одного из стендов я не поверил своим глазам, когда среди фарфоровых скульптур увидел СВОЮ "ВЕСНУ". Подойдя ближе, я прочитал на квадратном картоне подпись: " Композиции из бисквита по моделям Э.М. Фальконе (~1763 г.). Франция. Севр. 1760-е годы "... Перед "МОЕЙ" девушкой лежала подпись "ПСИХЕЯ"!
Так моя "Весна" нашла свое настоящее имя "Психея".
III. Фальконе (Falconet) - Этьенн Морис (1716-91), франц. скульптор. Изящные композиции в духе раннего классицизма ("Пигмалион", 1763), модели для севрского фарфора. В 1766-78 работал в России, где создал памятник Петру I в Петербурге
("Медный всадник"). /Сов. энц. словарь, М.:1988/
IV. ПСИХЕЯ - в греческой мифологии олицетворение человеческой души; изображалась в образе бабочки или девушки. Любовь Психеи и Эрота (Амура) - распространенный сюжет в литературе, изобразительном искусстве. /Советский энциклопедический словарь,М.:1988/
V. "Медный всадник" - поэтич обозначение памятника Петру I в Ленинграде (1768-1778, открыт в 1782 г., скульптор Э.М. Фальконе). ... Бронз. конная статуя Петра на гранитной скале ("Гром-камень" массой 1600 т )...
/Советский энциклопедический словарь, М.: 1988/
от ЦСО "Лосиноостровский", 07.06.2005 г.
Елистратов М.Р. (ЕМИР-2006-1931 г.р.)
Экскурсия, экскурсия сегодня поутру!
Мы мчимся на автобусе в июньскую жару.
Вдруг "пробка" на дороге - и наш автобус встал,
А голосочек женский нисколько не устал.
И голос милой девушки дает познанья новые:
О городе,
Мосфильме,
кино
и их истории.
То медленно, то быстро мы мчались по Москве
И скоро оказались на Мосфильмовской земле.
Мосфильм - страна особая: внутри самой МОСКВЫ
Находятся здесь облики планеты всей - Земли!
Другая дева милая рассказывает нам
Так интересно, весело, что радостно глазам.
Кино мы знаем сызмальства (уж сотня лет ему!),
Но Леночка открыла нам всю сложность, глубину
Проблем, задач, решений в создании картин
Трудом энтузиастов на студии МОСФИЛЬМ!
Но ...
время пролетело ...
и едем мы домой,
Хоть жалко расставаться с Мосфильмовской страной.
ОГРОМНОЕ СПАСИБО ВСЕМ ТЕМ, КТО СОЗДАВАЛ
ДЛЯ НАС ТАКОЙ ПОЛЕЗНЫЙ, ПРЕКРАСНЫЙ "СЕРИАЛ"!
